Вне лимита

[Merlin Fest]

Драбблы, превышающие допустимый размер.

@темы: Выполнено, Админское

Comments

[Гость]

Продолжение 3

*
— О, Артур, — Игрейн перехватила его у самого входа в библиотеку, — ты-то мне и нужен.
Артур улыбнулся, увидев, что она практически подпрыгивает от радостного возбуждения. И в очередной раз подумал, каким прекрасным было бы его детства рядом с ней.
В глазах противно защипало, и он поспешил отвлечься.
— Для чего?
— Мы собираемся съездить в детский дом. Это благотворительная акция, она проходит каждые полгода. Мы собираем игрушки, приезжаем туда, общаемся с детьми и обязательно делаем фотографии для них. Фотографии порой печатают в газетах и несколько малышей уже нашли их новые родители. Ты не хотел бы поехать с нами?
Игрейн с надеждой посмотрела на него.
— Конечно, — кивнул Артур, — с удовольствием.
Девушка просияла и кинулась ему на шею.
— Спасибо, я так рада, что ты согласился.
— Почему?
Игрейн неожиданно смутилась, но нашла в себе силы признаться:
— Мне просто… у меня такое чувство, что я тебя знаю. Словно ты родной. Как брат практически. И мне очень хочется, чтобы ты был… хорошим? — она запнулась и взволнованно прикусила губу. — Надеюсь, что я не перешла границы дозволенного?
Артур не сразу смог ответь, у него сжало спазмом горло от её слов.
— Нет, — всё-таки выговорил он. — Я был бы счастлив иметь такую сестру, как ты.
Игрейн широко улыбнулась и снова обняла его, поцеловав в щёку.
— Ты был бы самым лучшим младшим братиком на свете.
— А сыном?
Игрейн удивилась, но ответила.
— Ты уже самый лучший сын.
Артур знал, что она не понимает, о чём говорит, просто основывается на его поведении, но он никогда в жизни не чувствовал себя таким счастливым.
Наверное, именно поэтому он и не мог вернуться обратно. Только здесь, в этом странном полусне он впервые был по-настоящему счастлив. Только здесь у него были Игрейн и Мерлин.

*
В аудитории закутанный в шарф по самые уши Мерлин смерил его ненавидящим взглядом. Видимо, на момент засоса его мозг ещё не совсем работал, и весь ужас ситуации дошёл до него только при окончательном пробуждении.
— Что-то не так, дорогой? — проворковал Артур внушившим ему самому отвращение голосом.
— Не смешно, — Мерлин так выразительно посмотрел на него из-под бровей, что будь они во времени Артура, светили бы тому пересдачи до окончания колледжа. — На меня все смотрят и… хихикают. Особенно мерзко получается у твоего дружка.
— Ты просто слишком переживаешь, — пожал плечами Артур, вынимая тетрадь и ручку. — Естественно, им доставляет удовольствие тебя дразнить. Чёрт, я бы и сам тебя подразнил, если бы не был уверен, что мой глаз не выдержит ещё одного фингала.
Мерлин тяжело вздохнул и попытался пнуть его под столом.
— И что посоветуешь делать с их желаниями поиметь развлечений за мой счёт мне?
— Для начала — сними шарф. На улице начало октября, а с достоинством делать вид, что за окном метель у тебя не получается.
— Я не могу! — сказал, как отрезал, Мерлин. — Спасибо тебе, у меня на шее порнография, с которой по людным местам ходить неприлично.
— Ничего такого, чего бы ни видели студенты колледжа, — беспечно пожал плечами Артур.
— Тебе легко говорить, у тебя-то всё нормально.
И Артур не выдержал. Он обнял Мерлина за плечи, а другой рукой скользнул по талии, не давая вырваться, прижался бедром и жарко зашептал на ухо:
— Я буду только «за», если ты решишься оставить засос на моей шее. Буду показывать его каждому встречному, чтобы все видели и знали, что…
Мерлин дёрнулся так отчаянно, что вырвался и упал со стула. Несколько студентов рассмеялись, со всех сторон посыпались шуточки и просьбы, обращённые к Артуру, общий смысл которых заключался в фразе: «Не смущай бедного мальчика».
Артур протянул Мерлину руку, помогая встать.
— Ладно, я согласен на фингал.
Но красный как варёный омар Мерлин только пихнул его в бок и повернулся к вошедшему в аудиторию преподавателю.

*
— Тебя не смущает, что если это всё не глюк твоего мозга, то я в будущем обо всём помню? И о поцелуях. И о том, как ты оставил мне этот засос тоже.
Артур задумчиво укусил оставленный Дейвом сэндвич, пожевал, но всё же решил не рисковать здоровьем и положил обратно на тарелку.
— Я очень на это надеюсь.
— Псих, — ворчливо заключил Мерлин, листая страницы книги с поистине космической скоростью. Артур бы на его месте не успел даже разглядеть их номер, не то, что обнаружить нужную для их совместной работы информацию. Но Мерлин, кажется, справлялся.
— Ты же сам не против, Мерлин. Иначе бы не стремился так мне помочь, — шутливо заметил Артур. — Не был со мной рядом.
— Я просто опасаюсь за жизни остальных студентов, если ты и правда сошёл в ума. Мало ли что тебе в голову придёт.
— Ты просто мне поверил. И я до сих пор не могу понять, почему.
— Наверное, я тоже псих, — вздохнул Мерлин, а потом, к удивлению Артура, загнул одну из страниц книги, отложил её на стол и поднял глаза. — Поцелуешь меня?
— Влюбился в меня? — серьёзно спросил Артур.
Мерлин печально вздохнул.
— Ты не оставил мне выбора.
Артур резко встал, дёрнул Мерлина, поднимая на ноги и прижимая к себе, а потом поцеловал, смяв пальцами ткань рубашки, погладив ладонью поясницу. Мерлин сдавленно простонал ему в губы и в первый раз осторожно погладил по затылку и шее.
Поцелуи Артура были жаркими, ненасытными, как у дорвавшегося до родниковой воды жителя пустыни, и Мерлин порой даже не успел отвечать, слишком зачарованный таким напором, и только стонал, подставляясь под прикосновения и ласки.
И, когда Артур отстранился и обвёл его шальными, потемневшими глазами, сумел еле слышно выдохнуть:
— Что я буду делать, когда ты исчезнешь?

*
Ещё наполовину во сне Артур попытался провести ладонью рядом с собой, чтобы притянуть Мерлина поближе, но понял, что не может пошевелить и пальцем. Именно накативший ужас и стал толчком к пробуждению.
Он резко дёрнулся всем телом и открыл глаза. И слова, готовые сорваться с языка, застряли в горле беспомощным хрипом.
— Слава богу, — выдохнул кто-то рядом и сжал его руку. — Ты очнулся, сынок.
Артур со страхом взглянул на говорившего и узнал своего отца. Утера Пендрагона. Утера Пендрагона образца две тысячи десятого года, с седыми волосами и потухшим без Игрейн взглядом.
— Не хочу, — прошептал Артур одними губами, сминая пальцами простыни. — Хочу заснуть. Хочу заснуть. Пожалуйста, я хочу заснуть.
— Артур? — отец озабоченно нахмурился, положил ему руку на плечо, прижимая к кровати, и, обернувшись через плечо, сказал: — Зови врачей.
Артур закрыл глаза, чувствуя, что просто начинает задыхаться, не справляясь с охватившими его эмоциями. Ему нужен был Мерлин. Ему нужна была Игрейн. Он не хотел жить в этом мире.
Он не хотел быть один.
Он не мог больше быть один.
Он так устал быть один.
Успокоить его смогли только прибежавшие врачи и изрядная доза снотворного.

*
— Ты умудрился напугать всех до жопы дважды. Уважаю, чувак.
Именно с такими словами его лучший друг и показался на пороге палаты. Артур слабо улыбнулся и пожал плечами.
— Не по своей воле.
— Я бы удивился, если бы по своей, — хохотнул Гавейн. — Но когда мы тебя на дороге нашли… у как Елена орала, у меня чуть барабанные перепонки не лопнули, я уж подумал, что ты сейчас очнёшься только для того, чтобы сказать ей заткнуться. Как себя чувствуешь, кстати? Твой отец сказал, что ты был не в себе, когда очнулся.
— Всё хорошо, — коротко сказал Артур. — Я буду в порядке. По крайней мере, мой врач явно не намерен держать меня здесь дольше положенного. У меня создалось впечатление, что он меня ненавидит.
— Это к лучшему, быстрее вернёшься к нам, — улыбнулся Гавейн. — А то про тебя уже даже профессор Эмрис спрашивал.
— Профессор Эмрис? — Артур очень постарался, чтобы в его голосе не прозвучало ни любви, ни надежды.
— Ага, — кивнул Гавейн, — попросил передать тебе свои пожелания быстрого выздоровления и книжку какую-то дал. Я её в кампусе забыл.
— Принеси вечером.
Гавейн удивлённо вскинул брови, потому что просьба приятеля прозвучала скорее приказом.
— Хорошо, если тебе настолько скучно, то я могу захватить ещё…
— Нет, Гавейн, — перебил его Артур. — Мне нужна имена эта книга. Только она.
— Ладно, ладно, — Гавейн поднял руки, словно сдавался в плен. — Будет исполнено.

[Гость]

Продолжение 4

*
Прошло ещё две недели, прежде чем Артуру разрешили вернуться в университет. А потом ему пришлось высидеть три скучнейшие пары до так нужной ему сейчас истории.
В книге, принесённой Гавейном, не было ничего, кроме короткой записки «Поможет для вашего реферата. Выздоравливайте, мистер Пендрагон», и Артур не знал, что думать.
Был ли это сон в коме или реальность? Ему некого было спросить, кроме Мерлина.
А профессор Эмрис, вошедший в аудиторию, и бровью не повёл, увидев его на первой парте. Только ближе к середине спросил, почему мистер Пендрагон ничего не пишет.
Артур в ответ процитировал начало его лекции слово в слово, и профессор помолчал, пережидая восхищённые перешёптывания других студентов, а потом посоветовал не полагаться только на память. Откуда ему было знать, что Артур запоминает любое сказанное им слово?
После пары Артур подошёл и протянул Мерлину книгу.
— Спасибо, она очень мне помогла.
— Я рад, — улыбнулся профессор Эмрис. — Как продвигается реферат?
— Почти закончил.
— Не перенапрягайтесь, мистер Пендрагон, вы же только из больницы.
Артур пристально смотрел на него, понимая, как неприлично его действие. Но он ничего не мог с собой поделать.
К сожалению, на лице профессора не было ничего, кроме вежливости.
Артур сглотнул.
— Скажите, а вы учились здесь, в Оксфорде? — спросил он на пробу.
— Да, — кивнул профессор Эмрис, — хорошее было время.
— И… — Артур облизал пересохшие губы и сжал ладони, — скажите, профессор, вы на первом курсе верили, что перемещение во времени возможно?
Профессор Эмрис неожиданно рассмеялся.
— На первом курсе я был слишком занят чтением, мистер Пендрагон, чтобы думать о таком.
Сердце Артура тяжело рухнуло вниз и болезненно сжалось. Губы сами собой начали подрагивать, будто бы он был готов разреветься.
— Понятно. Спасибо за ответ.
— К чему был этот вопрос, мистер Пендрагон? — заинтересовался профессор Эмрис.
Но Артур только отрицательно мотнул головой и отступил на шаг:
— Простое любопытство, простите.
Он вышел из аудитории, стараясь ничем не показать своего отчаянья.

*
— О, Артур, ты куда пропал? — Гавейн хлопнул его по плечу.
— Отдавал профессору Эмрису книгу, — буркнул Артур, уходя от прикосновений. Больше всего на свете ему сейчас хотелось, чтобы его слова сбила эта чёртова машина. На этот раз на смерть.
— Ты с ним поосторожнее, — доверительно сообщил ему на ухо Гавейн.
— Почему это?
— Да мой папашка рассказывал, что его лучший друг с нашим профессором Эмрисом в универе встречался. На первом что ли курсе. И лучший друг моего папаши, как ты понимаешь, его зная, девушкой быть не мог.
Артур замер на месте как вкопанный.
Отца Гавейна звали Дэвид. Дэвид Мэкен. Дейв, если сократить.
— А как звали этого друга твой отец не говорил?
— Да так же, как тебя, — отмахнулся Гавейн. — Там вообще история стрёмная. Папаша рассказывал, что его друг был месяц по уши влюблён в нашего Эмриса. А потом неожиданно разлюбил. Вообще. Так, что перевёлся в другой университет. Забавно, да? Нашего профа все бабы Оксфорда жалели. Вот бы мне так.
— Я могу поговорить с твоим отцом? — резко оборвал все мечты друга Артур.
Гавейн моргнул.
— Нафига?
— Мне очень нужно, поверь.
— Да пожалуйста, не жалко. — Гавейн достал из кармана джинсов телефон и кинул его в руки Артура. — Записан под значком евро.
— Почему? — удивился Артур.
— Потому что он даёт мне деньги, — пожал плечами Гавейн. — Ладно, ты пока болтай с моим стариком, а я пойду пообщаюсь с более приятной компанией.
Артур проследил за направлением взгляда друга, махнул рукой вечному составу девичьей группы «София-Вивиан-Елена» и поспешил залезть в контакт-лист телефона Гавейна.
— Слушаю тебя, сын, — весело отозвался мистер Мэкен через несколько гудков. — Слушать слушаю, но денег больше не дам.
— Здравствуйте, это Артур.
— Что-то случилось? — заволновался мистер Мэкен.
— Нет. Просто… я могу задать вам очень странный вопрос?
— Если он не о величине чистой прибыли моей компании, то я тебя слушаю.
Артур хмыкнул, узнавая манеру общения Дейва.
— Четвёртого сентября тысяча девятьсот восемьдесят девятого года вы не находили своего лучшего друга, лежащего на асфальте возле одного из кампусов?
Мистер Мэкен помолчал, видимо, сражённый наповал настолько конкретным вопросом.
— Кажется, находил, — всё-таки признался он с изрядной долей сомнения в голосе.
— И вы проводили его в комнату?
— Ну да, не мог не проводить.
— А ваш друг случайно не назвал Мерлина Эмриса «профессором»?
Молчание длилось ещё дольше.
— А ты знаешь, кажется, назвал. Мы потом Эмриса до конца универа профом называли. А теперь он действительно профессор. Выходит, Артур будущее предвидел?
— Сомневаюсь, — сказал Артур, уже не сдерживая широкую улыбку. — Спасибо за помощь, Дейв. Ты навсегда останешься моим лучшим воображаемым другом.
— Что? — искренне удивился мистер Мэкен, но Артур уже не слушал. Он нажал на сброс, окрикнул Гавейна и кинул ему телефон.
А потом развернулся и пошёл обратно в здание.
— Эй, Артур, ты куда опять собрался? — закричал ему вслед Гавейн.
— К Эмрису, — бросил Артур через плечо.
— Зачем? — удивился Гавейн.
Артур обернулся и с широкой улыбкой посмотрел на лучшего друга.
— Мне очень нужно вернуть ему фингал.
Лица Гавейна и окружавших его девушек удивлённо вытянулись, но Артур не стал ждать продолжения расспросов.
Сейчас он знал только одно — Мерлин ему наврал.
И быстро поднимаясь по ступенькам, Артур решил для себя, что не позволит профессору обдурить его снова. Не теперь, когда они оба были в одном времени.

*
Артур глубоко вздохнул на подходе к только что покинутой аудитории, упрямо вскинул вверх подбородок и распахнул дверь со словами:
— Надеюсь, что за двадцать один год ты успел смириться с тем, что я твоя судьба. Потому что теперь избавиться от меня не удастся.
Стоявший возле кафедры Мерлин дёрнулся всем телом и выронил из рук книгу. Артур поймал его врасплох, и он просто не успел спрятать эмоции под вежливостью. И Артур увидел его, своего Мерлина. Точно такого же, как и годы назад.
Артур плотно закрыл за собой дверь, даже повернул замок, чтобы их точно никто не побеспокоил.
— Вы с ума сошли, мистер Пендрагон, — попытался взять себя в руки Мерлин.
— Ага, — безумно кивнул Артур в ответ. — Мы это решили ещё в восемьдесят девятом. Что я псих, что ты псих, и что поэтому мы совершенно подходим друг другу.
— Это было больше двадцати лет назад.
— Но это было. Но если хочешь, Мерлин, я и тут начну за тобой ухаживать. Надеюсь, что у тебя сохранился тот волшебный шарфик, он тебе скоро понадобится.
— Мистер Пен…
— Артур.
— Мистер Пендра…
— Артур.
— Чёрт, Артур, ты заноза в моей заднице!
— Да, я очень хочу в твою задницу, — не стал спорить Артур, приближаясь.
— О боже, — Мерлин знакомо застонал и вцепился в волосы. — Я позвоню твоему отцу!
— Он только обрадуется, что я оживился.
— Ты оживился слишком сильно!
— Я обещаю быть почтительным к твоему возрасту. Хотя, знаешь, Мерлин, ты ни капли не изменился. Краснеешь точно так же.
— Я ненавижу тебя, — честно сказал Мерлин.
— Я люблю тебя.
— Ты не понимаешь, о чём говоришь.
— Я понимаю, что не хочу потерять ещё и тебя.
— Артур… — Мерлин явно хотел что-то сказать. Но потом посмотрел на него и передумал. Только жалобно заметил: — Ты не оставляешь мне выбора.
— Ты любил меня ещё до моего рождения, о каком выборе ты говоришь? — хмыкнул Артур и наконец-то, наконец-то оказался достаточно близко к Мерлину, чтобы обнять, прижать и никогда больше не выпустить из рук.
— Меня уволят к чёртовой матери, — вздохнул тот, обжигая дыханием шею Артура.
— Не уволят, — пробормотал, зарываясь носом в ткань рубашки Мерлина. — Боже. Такой мир стоит, чтобы хотеть в нём жить.
Артур не увидел, а просто почувствовал, что Мерлин улыбнулся в ответ.
А ещё точно, всем сердцем знал, что никто из них больше никогда не будет один.

[Гость]

Т7-71 Килгарра|femМерлин. АУ. По традиции, каждый год дракону отдают самую красивую девушку Камелота. "Да вы издеваетесь! Я же отравлюсь!" Н+

1159

На большой лесной поляне, находящейся в часе езды от Камелота, к скале была прикована очаровательная брюнетка. Согласно вот уже десятилетней традиции она должна стать следующей жертвой великому дракону. Вот только саму красавицу такое положение дел совершенно не устраивало. И не будь за соседними деревьями нескольких рыцарей, она бы уже уносила ноги куда подальше. Но, к ее глубокому разочарованию, король был прекрасно осведомлен о бойком характере служанки и принял меры.

«Интересно, эта блондинистая скотина тоже отсиживается в соседних кустах?» - грустно подумала Мерлин.

У них ведь только-только начали налаживаться отношения. Артур наконец-то понял, что завывания под ее окном не приносят никаких положительных результатов. Ну, если не считать того, что он научился превосходно уворачиваться от собственных доспехов, метко запущенных девушкой из окна в его голову. А она перестала систематически просыпать по утрам, приносить холодную еду или подменять часть нее на что-то несъедобное, попутно избавляя замок от крыс, тараканов, ящериц, змей и т.д., и даже начала нормально реагировать на приставания его Высочества, то есть не давать каждый раз пощёчину при попытке поцелуя и коленом в пах за попытки зажать в ближайшем тёмном углу. И тут Утер вспомнил, что вроде как пора и жертву дракону приносить, и от красивой наглой служанки избавляться. Так сказать, решил одним выстрелом двух зайцев убить.

Именно об этом и думала Мерлин, сидя прислонившись спиной к скале- слава богу, длина цепей позволяла-и ожидая появления дракона. По прошествии трех часов он наконец-то соизволил появиться. Повисев над поляной пару минут, дракоша неожиданно легко, а, главное, тихо приземлился и принялся внимательно изучать свою жертву.

- Ну и на что мы так смотрим? – поинтересовалась девушка, глядя как у дракона от удивления вытягивается морда, а, может, и не только от этого. - Ты меня жрать собираешься или так и будем в гляделки играть?

« Давай, забирай меня отсюда. Я тебя тут уже полдня жду, и вообще-я домой хочу!» мысленно обратилась Мерлин к Килгаре.

«Повелительница…Слушаюсь,миледи,"- обречено вздохнул великий дракон и взревел, обращаясь к сидящим в засаде рыцарям:

- Да вы издеваетесь! Я же отравлюсь! Да вы посмотрите на неё- мало того, что одни кожа да кости, так ещё и характер тот ещё!

- Он ещё и возмущается! Можно подумать, тебе одному будет плохо! – хором возмутились вылезшие из кустов Ланселот и Гавейн.

- Конечно, что плохого в расстройстве желудка? А вам-то почему будет плохо? – полюбопытствовал дракон, собираясь убедиться в своих предположениях.

- Как бы тебе объяснить... Когда его Высочество не в духе, то нам достается от него на тренировке. А теперь представь, насколько сильно он будет не в духе, узнав, что девушку, в которую он имел неосторожность влюбиться, скормили тебе, - объяснил несчастный Ланс.

- Я вам, конечно, сочувствую, но выбор у вас не большой- или она, или весь город, - посочувствовал друзьям Килгара.

- Спасибо, но нам от этого не легче.

«Может, хватит ломать комедию?!» -мысленно взвыла девушка, рисуя в голове различные картины мести дракону, которые она осуществит, если он сейчас же не заберёт отсюда.

- Простите, парни, но мне пора. Приятно было пообщаться. Надо будет как-нибудь повторить, - попрощался с рыцарями Килгара, попутно обрывая цепи, удерживающие Мерлин, и осторожно беря её в когтистую лапу.

- Нам тоже, - вздохнул Ланселот.

- Надо будет прихватить с собой бочку чего-нибудь покрепче, - невесело ухмыльнулся Гавейн.

Кивнув унывшим рыцарям на прощание, великий дракон расправил крылья и улетел.



Прошло два месяца с того дня, как Мерлин отдали в жертву дракону, а Артур ходит всё такой же мрачный, как тогда, когда это произошло. Утер всё прекрасно понимал, но, тем не менее, данный момент как нельзя лучше подходил для решения проблемы с драконом. Поэтому, скрепя сердце, король вызвал сына в свои покои для решения важной политической проблемы.

- Нет, нет, нет и ещё раз нет! – раздался из-за двери королевских покоев рассерженный вопль принца. - И я не собираюсь жениться на абсолютно незнакомой девушке только потому, что она дочь повелителя драконов и унаследовала отцовский дар! - гневно закончил свою речь Артур и выскочил за дверь, попутно чуть не убив случайно проходящего мимо Гаюса, а, может, и не случайно.

- Ваше Высочество, можно Вас на одну минуточку? Это относительно вашего разговора с отцом.

- Только не это,Гаюс!Я уже сказал отцу и повторю тебе. Я ни за что этого не сделаю!

- Просто, Ваше Высочество, вы же не знаете, что…

Король готов был расцеловать придворного лекаря, совершившего чудо. Его упрямый сын наконец-то согласился ехать знакомиться с девушкой, а даже (что было очень странно),кажется, собирался с ней помолвиться. И все это благодаря разговору Артура с Гаюсем.

Делегацию из Камелота лично встретил Балинор со своей любимой женой Хунит. Предполагалось, что юная принцесса тоже поприветствует предполагаемого жениха лично, но она, сославшись на плохое самочувствие, осталась в своей комнате. И теперь, сидя на подоконнике, наблюдала за гостями. Через некоторое время в дверь постучали, и в комнату вошла королева.

- Милая, ты же не собираешься прятаться здесь весь день? – ласково спрашивает она дочь.

- Мам, я не прячусь, мне действительно нехорошо! – немного раздражённо отвечает Ее Высочество.

- И в чём же именно выражается твоё "нехорошо"? – обеспокоено разглядывает любимое чадо Хунит.

- Ну, у меня небольшая слабость, мне то жарко, то холодно, меня мучает бессонница и подташнивает, - с немного виноватым видом отвечает принцесса.

- Так- так, и давно это у тебя началось? – уже грозно спрашивает Ее Величество.

- Ну, пару месяцев назад, - мечтательно вздыхает девушка.

- И что мне теперь с тобой делать, а, главное, что делать с твоей предполагаемой свадьбой?Ты представляешь себе реакцию отца! – возмущается Хунит и, все ещё находясь в состоянии легкого шока, присаживается на кровать дочери.

- Да ладно тебе, мам, не горячись. Главное, чтобы Артур не узнал, что стал папой за два месяца до официального знакомства с собственной невестой, - доверительно говорит принцесса, присаживаясь рядом с матерью и осторожно беря её за руку.

Артур заметно нервничает, ожидая появления будущей невесты, что не скрывается от стоящей рядом леди Морганы, приехавшей поддержать его в столь ответственный момент, но на самом же деле постоянно подтрунивавшей над сводным братом. И вот настал момент истины. Открываются тяжёлые двери и в них под руку с Его Величеством, королём Балинором, в зал входит очаровательная принцесса Мерлин. Принц забывает как дышать, когда видит свою, но в тоже время такую чужую, Мерлин. Длинные черные волосы убраны в великолепную причёску, стройную фигурку облегает нежно голубое шёлковое платье, подчеркивающие синеву глаз. Настоящая принцесса, и только озорные искорки в глазах подтверждают, что это та самая девушка, в которую он так неосторожно и невероятно сильно влюбился.

- Ваше Величество, принц Артур, леди Моргана, позвольте вам представить мою дочь, Мерлин, - произносит Балинор. И только великолепная выдержка не позволяет Утеру не выдать своего удивления.

- Рад знакомству, миледи.

- Я тоже очень рада, -учтиво и сдержанно кивает принцесса.

Некоторое время спустя, когда с официальными церемониями было закончено, Артур и Мерлин ускользнули на балкон.

- Я же говорила, что никуда вы от меня не денетесь, - задорно улыбнулась девушка.

Артур бережно сжимает ее тонкую руку в своих чуть дрожащих от счастья ладонях и, с любовью глядя прямо в ее глубокие голубые глаза, тихо шепчет:
- Теперь и я скажу, что ты от меня тоже никуда не денешься.
Конец.

[Гость]

Т7-19. Артур/Мерлин. «А без платка тебе намного лучше!»

856

Гаюс не успевал варить снадобья, а люди все прибывали. Перепуганные насмерть дети, женщины с опухшими от слез глазами и перекошенными лицами, мужчины в изодранной одежде, изувеченные, мертвые тела. Последних было немного – их просто бросали на месте, но были и те, кто умирал от потери крови уже здесь, во дворце. Слуги сбились с ног, Мерлин ходил словно в каком-то трансе, с трудом припоминая, когда в последний раз держал во рту кусок хлеба. Под чутким руководством Морганы женщины вились вокруг раненных, как трудолюбивые пчелки, воду в тазах периодически меняли на чистую, а несчастные, потерянные люди находили в замке кто облегчение своих страданий, кто просто ласковое слово. Вот и сейчас Гвен держала за руку какого-то чернявого бородача, только что лишившегося ноги, и что-то тихо говорила ему спокойным, уверенным голосом. Наверное, что-то утешительное.

Тряпок катастрофически не хватало. В ход пошли уже простыни из личного королевского запаса, и даже шторы - их использовали в качестве одеял - но эти некогда великолепные экземпляры ткацкого мастерства слишком быстро пропитывались кровью, потом и гноем, превращаясь в бесполезные тряпки, которые теперь ровным слоем застилали весь пол импровизированной больницы.

Мерлин стянул с шеи платок и ловко обернул им маленькую, уже заметно распухшую лодыжку. Девочка тихо ойкнула, и Мерлин ободряюще улыбнулся. Закрепив края ткани, он машинально погладил поврежденную конечность и встал, оглядываясь вокруг, ища, кому еще могла понадобиться его помощь.

На его плечо легла широкая ладонь, и Мерлин невольно вздрогнул. Резко обернувшись, он встретился с воспаленными от нехватки сна глазами Артура.

- Пойдем, - отрывисто произнес тот и, не дожидаясь ответа, направился к двери. Мерлин огляделся: Гаюс был занят с группой новоприбывших. Двое взрослых, старик и горстка детей: все, как один, в бесформенных обносках, изнурённые до полуобморочного состояния, но - не ранены. Ничего такого, что бы требовало непременного присутствия Мерлина.

Аккуратно переступив через чью-то треснувшую миску с остатками давно остывшей каши, Мерлин последовал за принцем. Тот ждал его в коридоре, у окна. Опершись руками на подоконник, Артур смотрел куда-то вдаль, погруженный в свои мысли. Тусклый утренний свет золотил его отросшую челку. Мягко ступая по каменному полу, Мерлин тихо приблизился к принцу, отмечая про себя и напряженную линию плеч, и упрямо вздернутый подбородок. Костяшки пальцев Артура побелели от того, с какой силой он сжимал ни в чем не повинную каменную кладку, и Мерлин только тихо вздохнул, опираясь плечом о стену и прикрывая глаза.

Уже неделю люди по всей стране страдали от чудовищной напасти. Невидимый враг не признавал никаких правил, ему был неведом кодекс рыцарской чести: нападая на самых слабых и беззащитных, он искусно избегал прямых столкновений с рыцарями Камелота, и это сводило Артура с ума. Вверенные его попеченьям люди гибли у него на глазах, и он ничего не мог с этим поделать. Он был готов вести в бой целую армию, но никто не учил его сражаться с ветряными мельницами.

Артур прочистил горло и произнес:

- Ты должен поспать, иначе скоро от тебя будет еще меньше толка, чем обычно.

Мерлин с трудом разомкнул веки - те словно налились свинцом – и уставился на изученный до мельчайших подробностей профиль. Он уже давно научился слышать за резкими словами и недовольным брюзжанием своего принца тщательно скрываемое беспокойство и искреннюю заботу.

- Кто бы говорил, - слабо улыбнулся Мерлин и добавил: - Сир.

Мерлин видел, как тонкие губы сложились в упрямую складку, а высокий лоб прочертила глубокая морщина. Артур потер глаза тыльной стороной ладони и поморщился:

- Это приказ, Мерлин.

Он обернулся к слуге, намереваясь сказать что-то еще, но так и застыл, не произнеся ни слова. Взгляд принца словно прикипел к шее Мерлина, а на лице появилось растерянное выражение.

Мерлин почувствовал себя неуютно под изучающим взглядом и едва заметно передернул плечами.

- Сир?

Тут Артур медленно поднял руку и коснулся одними кончиками пальцев выступающей косточки ключицы Мерлина. Тот замер, не смея дышать. Шершавые подушечки прочертили огненную линию вдоль его ключиц, вверх по чувствительной коже, обвели полукругом небритый подбородок и снова спустились вниз к нежной ямочке у самого основания шеи. Мерлин гулко сглотнул. Ни один не проронил ни звука.

Обязанности слуги принца подразумевали огромное количество прикосновений: неспешных и торопливых, осторожных и уверенных, неловких и отточенных до автоматизма. За несколько лет в услужении у Артура Мерлин привык к ощущению его тела под своими руками: литые мышцы перекатывались под золотистой кожей, светлые волоски щекотали руки Мерлина, когда тот расправлял манжеты просторной рубахи принца, сетка шрамов и рубцов слагала оду безрассудству и храбрости. Мерлин касался Артура постоянно – непочтительно, дерзко, ненароком – но Артур, Артур никогда не касался его в ответ.

Рука принца дрогнула, и он уронил ее вниз.

- Никогда не видел тебя без платка, - выдавил Артур неожиданно хриплым голосом, и бледные в утреннем свете скулы порозовели.

- У нас мало тряпок, - неуверенно проговорил Мерлин, не понимая, что тот имел в виду. – Нечем бинтовать раны. И… припарки, нужно еще ставить припарки. А ночи холодные, дети мерзнут. Каждый кусок ткани – на вес золота. Вот я и…

- Я знаю, Мерлин, - Артур потряс головой, словно прогоняя наваждение, и махнул рукой в сторону двери. – Иди, через пару часов нам снова выезжать. Будем опять гоняться за призраками. - Мерлин хотел было возразить, но Артур только закатил глаза и повторил с досадой. – Иди уже, ты меня слышал! – а потом отвел глаза и, словно нехотя, добавил: - И закрой все-таки шею. Чем-нибудь.

[Гость]

Т8-25 Артур/Мерлин, Ланс/Гвен, Гавейн/Моргана. «Дракона удар хватит.»

1076 слов. Стёб


-Мерлин, у меня есть для тебя кое-что интересное!
О нет. Нет-нет-нет. В прошлый раз, когда Артур обещал «кое-что интересное», они потом на две недели застряли в каких-то болотах, пытаясь спастись от очередной магической зверушки.
- Артур, а может, не надо?
Но принц был непреклонен. Просто он ухаживал за Мерлином вот уже несколько месяцев и все пытался впечатлить его. Впечатлялся Мерлин неохотно, примерно так же, как и работал. Артур удовлетворенно улыбнулся: предмет его воздыханий последователен во всём!

Сопротивление бесполезно. Хочет он этого или нет, но Артур насильно поразит его воображение. Мерлин вздохнул, проводил глазами облака демократии, проплывающие мимо Камелота, и поплелся за принцем. А ведь где-то там вдали родной спокойный любимый Эалдор…

Еще в самом начале туннеля, ведущего в подземелья, Мерлин начал догадываться, что вся эта затея откровенно провальная. Но не может же Артур в самом деле…
О, глядите-ка, может!
- Ну? Не обманул? Впечатляет, а?- Артур самодовольно скрестил руки на груди и выжидающе уставился на Мерлина. Великий Дракон издал какой-то подозрительный булькающий звук и спрятал голову под крылом. Ржет, старая ящерица, как пить дать-ржет.

-Эммм… ну, да, конечно. Это ведь… дракон. И это..ммм..
-Впечатляет?- невинно подсказал Артур.
-О, небо, да! Я впечатлен. Я сражен наповал. Я ранен, убит и уничтожен. А теперь мы можем вернуться в замок? Мне немного не по себе, от того, что твой цепной многозарядный факел откровенно потешается над нами.
- Поверить не могу, юный Пендрагон… Ты раскопал тайну за много метров под землей, но то, что творится у тебя под носом задорно игнорируешь.
- Я дальновидный. И дальнозоркий. И…стоп, что ты имеешь в виду?
- Артур, это же гигантская ящерица, ты же не собираешься её слушать? Пойдем, тебе пора принимать ванну и спать, - Мерлин захлопотал вокруг принца, в сумасшедшем темпе пытаясь вычленить тот момент, когда его жизнь успела превратиться в веселую катастрофу.
- Спааааать? Я не хочу спать. Один. Это не впечатляюще.
Да чтоб тебя! Ладно, монолог Килгарры про две стороны одной медали и великую судьбу, намекал, конечно, немного не на мерлиново грехопадение, но в боевых условиях не до метафор. Дракон сказал «надо» - значит, надо:
- О. Ну, ты впечатлил меня, и я просто не могу оставить тебя невпечатленным. И ты сможешь впечатать меня.
- Я чувствовал, что у меня есть цель подняться сегодня утром с кровати!

В своих фантазиях Мерлин уже успел оторвать себе язык, повеситься, 34 раза упасть на кинжал, свалиться с лошади и утопить в кувшине с водой. Уши на голове смотрелись интригующе, спору нет, но почему бы иногда головой еще и не подумать?!

Они поднимались по узкой тропинке вверх, когда до них долетело тусклое эхо чьей-то реплики:
- Поверь мне, Гвен, это очень интересно! Просто потрясающе! Ты никогда такого еще не видела, клянусь тебе гербовой печатью.
-Но, Ланс, ты же не дворянин.
- А я не уточнял, чьей именно. О, ваше высочество, добрый вечер,- Ланселот и Гвен приветствуют принца поклоном и диким взглядом. Сердце Мерлина сладко ёкнуло в предвкушении: смотреть, как кто-то пытается выкрутиться, одна из его излюбленных забав.
- Ланселот, Гвиневера, какая встреча. А мы тут… мы с Мерлином… гуля…
- Обход владений, сир, вряд ли можно назвать приятной прогулкой, - острые локти – это не только личный фетиш принца, но и оружие самообороны Мерлина, а также инструмент влияния на ход переговоров и лопата, с помощью которой можно легко изменить русло течения абсолютного бреда, порожденного ртом Артура. Гуляем, ага, как же. По нервной системе Мерлина, если только. Затяжной променад.

- А Гвен нужно набрать немного глины для лепки фигурки молодого бычка для грядущей ежегодной ярмарки.
- Да-да, в подземельях Камелота самая лучшая глина. Клейкая и… липкая… и такая…глина. Я читал,- боги, это что Артур такое несет? И как вдохновлено ведь.
-Ну…мы тогда..
- Конечно. Удачных поисков,- Артур хватает Мерлина под локоть и тащит наверх.

- Артур, я хотел промолчать, но не могу: вот теперь я действительно впечатален. Это было неподражаемо.
- Я старался,- буркнул Артур.
- Прости, не могу сдержаться… Это ты сейчас с Ланселотом что, лепетал?

От расправы Мерлина спасли только чьи-то шаги и… быть не может… ох ты ж всемогущий Один!

- Ох, леди Моргана, поверьте мне: я многое в жизни повидал, но это… Обещаю, это будет сногсшибательно! Уникальное зрелище. Я бы даже сказал…
- Гавейн, умоляю, не произноси слова «впечатляюще!», - молчать дальше Мерлин уже просто не мог. Нет, рано он утопился в кувшине. Он умрет от разрыва диафрагмы. Нельзя столько ржать.

-О, Мерлин! И ты здесь! Привет, друг, каким судьбами?

Нет, это уже невыносимо. Судьбами. О, Мерлин бы много мог рассказть сейчас и о судьбах, и о впечатлениях, и о том, почему он тут торчит. Но пора было валить, потому что Артур и сам уже был похож больше на дракона. Ну не нравились ему манеры Гавейна выражать свою привязанность. Подумаешб, обнялись.

- Я вот сейчас сделаю вид, что не видел вас обоих сегодня, и мы пойдем дальше каждый своей дорогой, - Артур подтаскивает Мерлина к себе и берет под локоть.- Доброго пути.

- Ни слова, Мерлин.
- Я нем, как могила. Как рыба. Как глухонемая Кэтти. Как…
- Достаточно! Я просто хотел убедиться, что тебе не придет в голову обсуждать произошедшее.
- А что тут обсуждать? Очевидно, у леди Морганы снова кошмары или приступ боязни высоты. А у Гавейна внезапный приступ то ли благородства, то ли бреда, я еще не решил. Вот он и отводит её туда, где пониже.
- Приступ. Бреда. Внезапный. Ты серьезно?
- О, ну ладно. Традиционный. Так лучше?

Артур хмыкает и замолкает и почти начинает предвкушать самую лучшую ночь, но…
-Мерлин, умоляю, сейчас молчи, просто заткнись, слейся со стеной, притворись туманом, онемей, оглохни…
- Артур? Давай выберем мне какое-нибудь одно увечье, а? В чем дело?

- О, Гаюс, ты знаешь меня уже 30 лет! Если я сказал, что ты будешь впечатлен, значит, так оно и будет. Ставлю свою корону, шевелюру и молочные зубы сына на то, что ты прежде не видел ничего подобного.

На Артура было бы больно смотреть, если б Мерлин хоть на секунду перестал беззвучно хватать ртом воздух и всхлипывать. Нет, ради этого стоило вообще явиться год назад в замок. Чего уж там, если б он знал, как здесь развлекаются по вечерам, он бы уже в два года начал ползти в сторону Камелота.

- Отец?- да, Артур, смирись, но это действительно твой отец. Да, под руку с Гаюсом. Да, с азартным блеском в глазах. Как будто он намерен поразить придворного лекаря большой говорящей ящерицей. Самое время для дежа вю.

-Дракона удар хватит, - доверительно сообщает Артур Мерлину, когда силуэты Гаюса и Утера исчезают в лабиринте подземелья.
- Не думаю. Мне кажется, он будет сильно впечатлен.

[Гость]

Т8-21 Артур/(|)Мерлин. AU. Артур - младший брат Цендреда. Во время набега на земли Камелота (сорри, с географией у меня плохо, но Эалдор вроде как в Камелоте находится, нэ? ) воины Цендреда разоряют Эалдор. Артур, сам не зная зачем, спасает шестнадцатилетнего паренька - Мерлина - и увозит его в замок брата.

2995 слов, ч.1

Над разорённой деревней плыл горький дым и трупный смрад. Артур не любил набеги, он считал их неразумной тратой сил, а кроме того, если они с братом хотят однажды захватить эти земли, надо бы задуматься о лояльности будущих подданных. Местные жители были неумелыми бойцами, но встретили нападавших со всей храбростью отчаяния. Артур отставил кубок с вином и поднялся с расстеленной шкуры:
- Пойду осмотрю лагерь.
Караулы были на местах, солдаты грелись у костра, резались в кости, из одной палатки слышался женский крик. Значит, приказ Цендреда нарушен, кое-кто из жителей деревни остался жить, по крайней мере, до утра. Крик перешёл в хрип и оборвался. Из палатки, довольно утирая губы, вышел сэр Леон. Следом оруженосцы вытащили завёрнутое в ткань тело.
- Теперь колдун! – сэр Леон махнул рукой, и двое солдат выволокли к костру тощего крестьянина с мешком на голове. Руки у него были связаны за спиной. Он бился, вырывался и пытался лягнуть ногой конвоиров. – Смерть колдуну!
- Смерть! Смерть! Смерть! Смерть! – хором принялись скандировать солдаты.
Колдун почувствовал, что его отпустили, рванулся вперёд, но наткнулся на кулаки и ножи. Пока его лишь легонько подталкивали. Сзади ощущался жар костра. И круг потихоньку сжимался.
Шлепок. Тычок. Лёгкий укол лезвия. Крестьянин взвизгнул, оступившись и едва не свалившись в костёр. Впрочем, это было лишь вопросом времени. Артур не любил подобных жестоких забав, а отец и старший брат, напротив, поощряли их, считая, что людям нужна разрядка. Особенно после боя. Или неурожая. Или урагана, паводка, морового поветрия, - всего, с чем не смогли справиться.
«И всех ты не спасёшь», - твердил внутренний голос Артура. Если бы он мог изменить законы, но… Вряд ли он когда-нибудь станет королём: отец, брат и куча племянников, хотя и внебрачных, зачастую достаточно благородных. И Моргану нельзя было сбрасывать со счетов.
Конечно, будь дело в Камелоте, неугодному колдуну без лишней жестокости отрубили бы голову, но в походе Цендред мог позволить себе больше, чем при отце. Устроить набег, или расправу, или прихватить с собой брата без высочайшего дозволения.
Артур отвёл глаза, потом опять обернулся. Крестьянин в разорванной, окровавленной рубашке нагнулся вперёд и медленно двинулся прямо на ножи. Артур горько усмехнулся – вряд ли бедняге стоило рассчитывать на лёгкую смерть. Его просто столкнут в костёр. И снова. И снова. И снова. Колдун отлетел назад, едва не приземлившись в огонь, и снова рванулся вперёд. Солдаты гоготали.
- Хватит! – неожиданно сам для себя выкрикнул Артур. – Я забираю его! – ответом был возмущённый гул. – Как мою часть добычи! – недовольных голосов стало меньше, но ненамного.
Принц решительно шагнул вперёд, подхватил худое тело под локоть и потащил за собой к королевскому шатру. Он приказал оруженосцу подать в шатёр ужин и воды для умывания, а ещё позвать лекаря. Войдя в шатёр, Артур первым делом перерезал верёвку на запястьях пленника и сорвал с его головы мешок. Он ничуть не боялся колдуна с его деревенскими заклинаниями. В тусклом, перебегающем свете масляного светильника Артур увидел лицо спасённого, длинное, с выпирающими скулами, покрытое вылезшей к вечеру щетиной, в синяках, крови и копоти. Парень – он был скорее молод, чем стар, - вытащил изо рта тряпку, забился в угол и принялся растирать руки и челюсть.
- Как тебя звать? – спросил Артур, чтобы прервать затянувшееся молчание. Он совершенно не знал, что делать с этим человеком дальше.
- А тебе не всё равно? – сипло пробурчал колдун.
Тем временем вернулся оруженосец в сопровождении товарища, неся запрошенное Артуром.
- Кто не умоется, ужина не получит, - стараясь быть бодрым за двоих, произнёс Артур. Парень, закончивший растирать мышцы, даже не шелохнулся. – Эй! – тот опять словно не слышал. – Тебе надо поесть. Ты такой тощий, как ты жив ещё?
Колдун ответил хмурым взглядом.
Полог поднялся и в шатёр шагнул Цендред. Он был очень, очень недоволен. Цендред жестом отослал оруженосцев и набросился на брата. Колдун в счёт не шёл, он, по мнению старшего принца, был уже практически покойник.
- Что за блажь, Артур? Отец и так будет очень недоволен, что мы не нашли Повелителя Драконов, а ты решил притащить с собой колдуна. Если ты соблазнился невинной мордашкой, подумай, что это мальчик убил голыми руками пять человек. Пять головорезов, отобранных для похода лично мной, Артур!
Артур решительно подошёл к колдуну, ухватил его за волосы и умыл, несмотря на вялый протест. Под слоем копоти тот оказался почти ребёнком, ну, не совсем, бороду он всё же брил, лет шестнадцать-семнадцать парню наверняка было.
- Я справлюсь, братец, - усмехнулся Артур. – Объездил же ты как-то свою Моргаузу. Отец её терпит, потерпит и этого, - надо было отвечать брату на его языке, странного порыва Артура Цендред бы просто не понял.
Колдун в руках Артура дёрнулся. Цендред сердито засопел.
- Делай с мальчишкой, что хочешь, но избавься от него, прежде чем заснуть, если хочешь проснуться.
Артур только хмыкнул и отпустил крестьянина, снова забившегося в угол.
- Так как же тебя зовут? – вновь спросил Артур, когда рассерженный Цендред удалился. – И сколько тебе лет?
- Какая разница? – вздохнул колдун.
- Ну, должен я тебя как-то звать.
- Это необязательно, - пожал плечами парень и невесело улыбнулся. – Знакомство наше не затянется. Как мне лечь?
- Молча, - хмуро буркнул Артур, швырнул ему шкуру, а сам вернулся к ужину. Что и сказать, Артур боялся предстоящей встречи с отцом. Он пил вино и думал, что наглый, неблагодарный колдун наверняка неплохо смотрелся бы в его постели – при других обстоятельствах. Что если бы жива была мать, отец не сходил бы с ума от тоски, не затевал бы ссоры с соседями и не воевал против собственного народа. Что когда он сам станет королём… боги, да никогда он не станет…
Под утро Артур забылся беспокойным сном, из которого неожиданно вынырнул от ощущения чужого взгляда. Спасённый крестьянин стоял над ним, бледный, с горящими глазами, похожий на привидение, и внимательно смотрел в лицо Артура. Принц сонно пробормотал что-то, подмял мальчишку себе под бок, и на этот раз уснул удивительно спокойно, без сновидений.
На рассвете Цендред разбудил брата, потряся за плечо. Не открывая глаз, Артур крепче обнял обхваченное руками тёплое тело, зарылся носом в жёсткие волосы, втянул запах… Громкий смех заставил его окончательно проснуться и оглянуться. В полумраке палатки ярко сверкали белые зубы ухмыляющегося Цендреда. Рядом с собой Артур обнаружил давешнего мальчишку. Тот замер, не шелохнувшись, даже когда Артур задумчиво провёл пальцами по худым рёбрам. А потом младший принц поднялся – зов природы – и вытащил колдуна за собой на свет божий.
При свете дня мальчишка был похож на покойника – смертельно бледный, с провалившимися щеками и выпирающими скулами. Впечатление довершал взгляд, из которого совершенно ушла жизнь. Артур за шкирку оттащил колдуна в кусты, а там, слава богам, тот и сам справился. Не хватало ещё принцу держать штаны какому-то крестьянину. Потом Артур насильно влил в него немного вина, посадил перед собой на лошадь и к вящему неудовольствию брата повёз в Камелот. Колдун ехал молча, уткнувшись взглядом в шею лошади. Артур к своему удивлению радовался, что щёки парня слегка порозовели. Он разглядывал торчащие уши колдуна с тайным умилением, какого не чувствовал лет десять, с тех пор, как матушкина любимая кошка в последний раз родила котят.
В замке Артур первым делом сдал спасённого придворному врачу, старому Гаюсу, и поспешил к отцу следом за Цендредом. Утер был мрачен, как был мрачен постоянно последние пять лет, минувшие со смерти жены. Перед дверью тронного зала Цендред обнадёживающе хлопнул брата по плечу. Старший принц, как и Моргана, пошёл в отца. Крепкий, чернобородый, не признающий над собой никакой власти, он был любимцем Утера. И как бы Артур не лез из кожи вон, стараясь заслужить одобрение отца, ему казалось, что его терпят лишь за разительное сходство с Игрейн, которую Утер любил без памяти. Даже капризной Моргане прощали куда больше.
В этот раз над непослушными братьями пронеслась настоящая буря. Скоро в Камелот должен был прилететь Великий Дракон, ссудивший в своё время юного Утера золотом. Отдавать, как обычно, было нечем, более того, Утер рассчитывал попросить ещё и позвать Дракона вместе пойти войной на мерсийцев. Загвоздка была в том, что ящер из принципа отказывался говорить по-человечески, а знакомый Утеру Повелитель Драконов Балинор, которого в последний раз видели в землях короля Олафа, как сквозь землю провалился. Разумеется, и с Балинором Утер был в ссоре, но деваться было некуда. И вот теперь шансы Камелота превратиться в груду углей значительно выросли.
Мрачный Артур заявился к Гаюсу и обнаружил привезённого колдуна спящим.
- Тсс, - сказал лекарь, - я дал Мерлину снотворное, - снотворным этим он поил в замке всех через одного: Моргану в период истерик, Артура перед турнирами, Утера в периоды затяжного недовольства…
- Я вижу, вы с ним поладили, - вздохнул Артур. Его немножко задело, что имя мальчишки первым узнал Гаюс. – Как он?
- Физически почти в порядке. Я могу подготовить его к исполнению… кхм… новых обязанностей, сир, как только вы прикажете.
- Не стоит, Гаюс. Я сам в состоянии объяснить ему, как пользоваться ведром и тряпкой, - Артур неожиданно понял, к чему можно приспособить этого… Мерлина. Вряд ли из него выйдет хороший слуга, но это даст Артуру время разобраться в себе. В том, зачем он вообще во всё это ввязался. – Ты пригляди за ним пока, пусть поживёт здесь. С утра пришли его ко мне.

[Гость]

T 8-21 окончание

*
В первые дни Мерлин больше напоминал собственную тень, делал всё молча и с отсутствующим видом, немного оживал лишь в лаборатории Гаюса, помогая лекарю за работой или погружаясь в книги. Удивительное дело, этот крестьянин умел читать, но Артур боялся спросить, откуда, боялся ворошить память. Постепенно он начал отмирать и в присутствии Артура, отпускать язвительные замечания вначале с мрачным лицом, а потом и с робкой улыбкой. Артуру нравилась эта улыбка, он подозревал, что она лишь младшая сестра настоящей, и умирал от любопытства, желая увидеть настоящую радость на лице слуги. Длинные пальцы и беззащитное горло вызывали в Артуре всё больше далёких от благородства желаний. Наверно поэтому, думал он, ему никогда не заслужить любви отца и никогда не стать королём: в нём не было готовности в любой момент перерезать это горло или без раздумий об ответных чувствах осуществить любые желания. Да, кроме радости Артур хотел увидеть и желание, томление, властно провести рукой по этому телу, не чувствуя запретов, и чтобы Мерлин просил, умолял и таял, таял под его ласками. И тут же Артур осуждал себя – нет, он спас парня бескорыстно, он никогда не наложит руку на того, кто оказался в его власти. Но, не в силах удержаться, дарил тысячу невинных касаний, а неумеренные желания скрывал за маской раздражения – это было легко, слуга из Мерлина был просто ужасный. Колдун, похоже, ожидал от Артура куда худшего. Он потихоньку оттаивал.
Год подходил к концу, Дракона всё не было, зато появились мерсийцы. Утер, оттягивая неизбежную войну, хотел заключить видимость мирного договора.
Артур недоумевал, почему отравить попытались именно его, младшего сына, не наследника Цендреда, не любимицу отца Моргану, как будто Байярду было известно что-то… Он пришёл в себя, когда тяжёлый кубок выкатился из длинных пальцев бесчувственного Мерлина.
- Прости, Артур… в ту ночь в моей деревне умерли все… и я тоже…
Боги, Мерлин сказал это перед лицом двух королей, посреди набитого самыми разными людьми зала.
*
Когда Утер наконец выпустил сына из подземелий, тот помчался в каморку рядом с лабораторией Гаюса. Лекарь отправился осматривать больных. Мерлин, укутанный в старое одеяло, сидел на кровати, в той же позе, что при первой встрече с Артуром, тогда, в палатке: положив подбородок на колени, обхватив себя руками. Он потянулся навстречу вошедшему, потом отпрянул и плотнее закутался в одеяло.
- Зачем ты сделал это? – спросил Артур.
Мерлин опустил глаза. Боги, эти ресницы на фоне бледной кожи заставляли всё внутри Артура переворачиваться.
- Не смей больше умирать за меня!
- Ты и сам понимаешь, что умирать не страшно, Артур, - сказал вдруг Мерлин со всей серьёзностью. – Куда страшнее видеть смерть дорогих тебе людей.
- Что… что?
- Да, - в глазах Мерлина стояли слёзы. – Я один раз уже потерял всех, кого любил. Мне казалось, что я умер вместе с ними. Но я выжил. И появились те, за кого я снова и снова отдал бы жизнь… как был должен поступить ещё в прошлый раз. А теперь я должен жить с позором… Никому не пожелаю узнать, как это, любить врага, который тебя пощадил из прихоти, человека, повинного в смерти всех твоих близких, и бояться, что однажды он возьмёт силой то, что ты и так жаждешь ему дать… Знать, что ты можешь и должен покончить с ним, а вместо этого изо дня в день спасать его шкуру…
Артур замер. Он должен был догадаться. Было время, когда дерзость Мерлина била через край, словно он желал боли, даже смерти, наказания за что-то… не за пролитое же на парадные брюки Артура вино… А потом – смирился?
- Ты хороший человек, Артур. Я бы хотел видеть тебя королём, наверно, ты бы смог навести порядок в Камелоте, - вздохнул Мерлин, отводя глаза.
Артур сел рядом и обнял Мерлина за плечи, как его в детстве обнимала мать, королева Игрейн.
*
Они целый год словно стояли по обе стороны закрытой двери, не решаясь сделать последний шаг навстречу и не зная, что другой только этого и ждёт.
Артур и Мерлин прижимались друг к другу всё теснее, жар тел проникал через одежду, и вскоре она казалась досадной помехой. Артур привычным жестом взъерошил тёмные волосы слуги и мягко подтолкнул его, роняя на спину. Мерлин обхватил лицо Артура ладонями, приникая к губам и опрокидывая Артура на себя. Руки Артура беспорядочно шарили по телу Мерлина, ему хотелось захватить и узнать сразу слишком многое теперь, когда не было запретов. Пальцы не справлялись, пытаясь расстегнуть ремень, проскальзывали то под подол рубахи, то за пояс штанов, оглаживая плоский живот, и снова спотыкались на неподдающихся завязках штанов. Мерлин мягко вздохнул и все узлы распустились сами собою. Вскоре синяя рубашка Мерлина сбилась к груди. Артур прокладывал дорожки поцелуев по животу и груди, обводил языком сморщившиеся под ласками соски, и наконец сделал то, о чём давно мечтал: отведя в сторону платок, украсил яркими метками ключицы и гибкую белую шею. Мерлин застонал и выгнулся навстречу, его длинные пальцы запутались в светлых волосах Артура. Штаны принца, повинуясь невидимой силе, сами съехали к бёдрам, и прохладные ладони Мерлина легли на обнажённую кожу. Мерлин слегка сжал крепкие ягодицы Артура и притянул его ближе к себе. Грубая шерсть сползших на бёдра штанов Мерлина оставалась последней преградой, она покалывала и царапала налившийся член Артура, каждое прикосновение к ней волной сладкой дрожи расходилось по телу. Артур забрался рукой под шершавую ткань, туда, где ощущался твёрдый член Мерлина, и шумно выдохнул, когда пальцы скользнули с колючей шерсти на гладкую, нежную кожу. Артур провёл рукой между бёдер, подразнил кончиком пальца сжавшееся отверстие – основное блюдо он решил оставить на потом, когда будет удовлетворена первая страсть, - слегка сжал в ладони яички, провёл по всей длине. Потом Артур обхватил оба члена и начал размеренно двигать рукой, время от времени подразнивая большим пальцем головку. Руки Мерлина скользнули по спине Артура, ногти слегка царапнули кожу, и Артур почувствовал, как ладонь Мерлина присоединилась к его собственной, сжимая сильнее и убыстряя темп. Артур чувствовал, что на бедре Мерлина, там, где сейчас лежала его собственная рука, притягивая ближе, ближе, к утру останутся синяки, но не мог остановиться. Он слишком долго ждал. Стоило Артуру представить эти узкие бёдра широко разведёнными, позволяя абсолютно всё, а изящные голени на своих плечах, как он излился, забрызгав спермой животы и сплетённые пальцы. Мерлин до боли впился в его губы, толкнулся ещё несколько раз и тоже бурно кончил.
- Что ты ещё умеешь из магических штучек? – промурлыкал Артур, когда они лежали, обнявшись, перемазанные смешавшимся семенем, на узкой кровати Мерлина.
- Не знаю, - Артур почувствовал, как Мерлин пожал плечами. – Меня никто ничему не учил, библиотека Гаюса – настоящий клад, но самые важные знания обычно передаются от учителя к ученику.
– А почему же ты своей силой не пользуешься? Все уже и забыли, что ты колдун.
- Я пользуюсь! – горячо запротестовал Мерлин. – Не думаешь же ты, что все твои поручения можно выполнить вот этими двумя руками? Просто… твой отец недолюбливает магов. Я думал, что еду в Камелот на верную смерть, но... это оказалось не смертельно, главное – не бросаться в глаза.
Артур крепче прижал Мерлина к себе, боясь потерять. Он вдруг подумал, что змеи на щите Валианта не вовремя ожили неспроста, так же, как неспроста ветер разжёг факел, убивший афанка. И ещё по всему выходило, что в этот раз не только Артур спас Мерлина, но и Мерлин спас Артура.
- Отец не доверяет волшебникам после того случая с Нимуэ, - Артур потёрся лбом о шею Мерлина, словно стирая лёгшие на лоб морщины. – Когда она не смогла спасти мою мать. Я сам не очень хорошо помню эту историю, валялся тогда неделю в лихорадке после неудачной охоты. После этого отец с Нимуэ припомнили старые счёты, с прочими магами переругался, и сильно переживает от того, что со дня на день явится дракон… - Артур вдруг замолчал, крепче прижимая к себе Мерлина. – Так что валяй, держи магию в секрете, или хотя бы не колдуй напоказ.
Дыхание Артура становилось ровнее и глубже, как вдруг острый локоть ткнул его под рёбра.
- Ты же не собираешься здесь спать?
- Я принц, - сонно пробормотал Артур, - и могу спать где заблагорассудится. К тому же все и так уверены… - он зевнул, не договорив, и уснул окончательно.
*
Мерлин собирал травы для Гаюса, вышел на полянку и очень удивился. На полянке, сыто отдуваясь, сидел дракон и ковырял когтем в зубах. Не зная, что его уже заметили, дракон потянулся и принялся вылизывать себя под хвостом, совсем, как домашняя кошка. Он этого уморительного сходства Мерлин не выдержал и прыснул. Страха не было совсем, даже когда ящер мгновенно оказался на четырёх лапах, готовый к атаке.
- А, это ты, юный волшебник, - на минуту расслабляясь, произнёс дракон, и тут же напустил на себя важный вид. – Судьба призывает тебя… ик… - он недавно съел быка и вещать было не очень удобно. – Ну, ты и без меня, похоже, услышал её зов. Артуру суждено стать великим королём, но вряд ли у него это получится без твоей помощи. Вот для чего ты явился в Камелот.
- Хорошая новость,- улыбнулся Мерлин. – Но Утер…
- Да, кстати, берегите Утера. После его смерти тако-о-ое начнётся. Ведь кроме Судьбы есть ещё права наследования.
Дракон тяжело поднялся в воздух. Ему казалось, что он упустил что-то из виду. Судьба… Утер… было ещё что-то… Ладно, забыл, так забыл.

[Гость]

Т8-39 Артур/Мерлин. Мерлин - хозяин бара на окраине города. Артур постоянный клиент.
5151 слово

начало

"Повелитель драконов"
Мерлин с первого взгляда определяет клиента с деньгами – работа такая.
Зашедший в «Повелителя драконов» мужчина совсем не похож на богатого: без машины, простая одежда – джинсы и толстовка, но Мерлин уверен. Он направляет к пришедшему Гвен – хорошая девчонка, и ей надо помогать отцу и платить за курсы секретарей.
Новый клиент расположился за угловым столиком. Мерлин украдкой наблюдал за ним. У парня была внешность голливудского красавчика и хмурый, тяжелый взгляд.
Поговорив с клиентом, Гвен подошла к нему.
- Он просит хорошего коньяка. Налить ему наш?
- Нет. Нет, пойдем со мной.
Приличного коньяка у них в ассортименте не было. Бар на окраине, основной контингент – работяги с ближайшей фабрики. Просто некому было заказывать коньяк. Пиво у Мерлина было более-менее приличное, а вот все остальное представлено самыми дешевыми образцами.
Мерлин завел Гвен в свой кабинет и открыл секретер.
Бар отца. Тот держал у себя дорогие напитки на случай каких-то важных переговоров, или просто для себя после тяжелого дня. Сам Мерлин почти не пил и после смерти отца к бутылкам не прикасался.
Мерлин наливает «Реми Мартин» в бокал и передает Гвен.
- Иди, я останусь здесь, поработаю. И Гвен…
- Да?
- Посмотри в интернете, сколько стоит такой коньяк в приличных барах. В кассу положишь стоимость за наш обычный, разницу возьмешь себе.
Девушка молчит несколько секунд.
- Спасибо.
Она исчезает за дверью, а Мерлин трет глаза и пытается сосредоточиться на работе. В чертову налоговою нужно будет идти через неделю.
Гвен еще дважды заходила к нему за коньяком, а третий раз вбежала очень радостная.
- Мерлин, он оставил половину суммы чаевыми!
Мерлин поднял на девушку глаза и улыбнулся. Он не ошибся в оценке.
- Поздравляю.
- Давай, я часть тебе отдам, а то получается…
- Гвен, Гвен, не глупи. Ты честно заработала. Вряд ли его еще когда занесет в наши края, так что используй возможность.
- Спасибо, Мерлин. Ты хороший друг.

В следующий раз богатенького клиента Мерлин увидел через несколько дней.
Эмрис переносил из автомобиля поставщика пиво в подсобку. Уилл по делам уехал в город, а больше помочь было некому, оставались только девчонки.
На пятом ящике Мерлин ненавидел всех, а блондинчик, насвистывая, шел к его бару.
- Помочь? – дружелюбно спросил тот и, не дожидаясь ответа, взвалил ящик себе на плечо. – Какой-то ты хилый для грузчика?
- Я - владелец, - хмуро ответил Мерлин, плетясь за Артуром. Он чувствовал себя неудобно, что клиенты носят его пиво, но отказаться было совершенно невозможно. Еще пару ящиков, и он загнется здесь. А магию использовать было нельзя – вокруг люди.
- А, так это твой коньяк я пил в прошлый раз. Я видел, в баре ничего приличного не было.
- Отца. Я не пью.
- Тоже работаешь на отца? А где он сейчас?
Настроение у собеседника Мерлина было превосходное, видно был, что ему нравится погожий день, он радостно улыбался Мерлину, и проходящим людям, и солнцу, и по его виду ни за что не скажешь, что при этом он таскает тяжелые ящики с пивом.
- Умер, - коротко ответил Мерлин.
- О. Прости, пожалуйста.
- Ничего страшного, - Мерлин ненавидел разговаривать про отца. – Ты в этом не виноват.
Собеседник нахмурился, коротко посмотрел на него и ничего не ответил.
- А названия бара ты придумал? – спросил блондин после паузы. – Дурацкое совершенно.
В этом Мерлин был с ним согласен, «Повелитель драконов» казался ему слишком пафосным и… ну да, дурацким. Но он ни за что бы не признал это вслух.
- Не нравится, иди в «Сладкого принца» кварталом ниже. В твоем стиле, как раз. Парень скривился. Остаток ящиков они доносили молча.
- Хайнекен, - сказал блондин, похлопав по этикетке на коробке. – Его мне и нальешь.
- За счет заведения, - сказал Мерлин ему в спину.
По дороге он перехватил Гвен и передал заказ.
Гвен обрадовалась, увидев в зале клиента, и Мерлин понадеялся, что ей хватит мозгов не влюбляться в него. Ну или хотя бы не строить иллюзий.

Через полчаса к нему заглянула Гвен.
- Мерлин, Артур просит тебя к нему подойти.
- Артур? Какой Артур?
- Блондинчик, - поясняет девушка.
Ага, так, значит, он Артур.
- А что ему надо?
Гвен лишь пожала плечами.
- Сказать, что ты занят?
- Да нет, - Мерлину было неудобно: Артур помог ему сегодня. – Сейчас подойду.
Артур приветствовал его приподнятым бокалом. На столике стоял еще один полный.
- Угощаешь меня за мой собственный счет, - усмехнулся Эмрис, присаживаясь.
- Нет, почему?
- Ну я же сказал, что сегодня ты не платишь.
- Да я заплачу, какие проблемы.
- Нет уж. Спасибо за помощь. Так что ты хотел?
- Ничего, - Артур разглядывал его и чуть улыбался. – Просто скучно.
- И я должен тебя развлекать?
- Ты же хозяин этого заведения. Твоя обязанность развлекать клиентов.
- Моя обязанность – платить налоги. Все, других нет.
- И как, - спросил Артур, - успешный бизнес?
- Потихоньку, - ответил Мерлин. – А что?
- Просто так. Слушай, я так и не знаю, как тебя зовут.
- Мерлин Эмрис, - представился Мерлин, протягивая руку.
- Ну а я Артур, - блондин пожал протянутую ладонь.
Они замолчали.
- Слушай, а кто ты такой? – спросил спустя полбокала пива Мерлин.
- В смысле?
- Ну, не знаю. Где ты работаешь, откуда ты взялся?
- Так я с местной фабрики, - широко ухмыльнулся Артур. Видно было, что он и сам в свои слова не верит.
- Да ну? – удивился Мерлин. – А на местной фабрике зарплату что, «Ролексами» платят?
Эмрис покосился на часы Артура. Тот усмехнулся.
- Это Китай, - пояснил он. – Подделка.
- Конечно, - усмехнулся Мерлин. – Я так и понял. Ладно, не хочешь – не говори. Ты хоть знаешь, чем фабрика занимается, работник?
- Бумажная фабрика, - ответил Артур. – Но технологии я, с твоего позволения, описывать не буду.
Они поболтали еще какое-то время, Мерлин допил пиво и пошел обратно работать, Артур тоже ушел. Счет ему не предоставили, но чаевые Гвен он все равно заплатил.

Сегодня футбол.
«Повелитель драконов», как обычно в такие дни, переполнен, со стен вещает плазма, болельщики криками встречают все острые моменты и разочарованным стоном – пропущенные голы.
Мерлину не было никакого дела до игры. Ему нужно было следить, чтобы в общей суматохе все платили по счетам и не портили имущество.
Он сновал по залу, работал наравне с девочками-официантками – в этом не было ничего особенного, пока отец был жив, он часто помогал в зале. Уилл стоял в дверях, выполняя роль и швейцара, и вышибалы.
Артур появляется в середине матча, как раз тогда, когда толпа стала единым живущим организмом – люди синхронно кричат, синхронно ругаются, синхронно обнимаются и так же синхронно пьют.
Мерлин кивнул Артуру как старому знакомому и проводил его за боковой столик возле выхода на кухню. Столик пустовал, потому что с этого места совершенно не видно плазму. Усадив клиента, Мерлин пообещал прислать к нему Гвен – и тут же об этом забыл.
Вспомнил об Артуре Мерлин минут через десять – когда случайно наткнулся на него взглядом, идя на кухню.
Чертыхнувшись, Мерлин подошел к нему.
Чтобы что-то услышать в общем шуме, нужно было наклоняться к собеседнику очень близко.
- Что ты будешь? – Мерлин задумчиво изучал каплю пота, катившуюся у Артура по шее.
- Два пива принеси.
- Два?
- Два, Мерлин.
Эмрис пожал плечами и направился к бару. Когда он вернулся к столику Артура, тот бесцеремонно дернул его за руку на стул рядом.
- Пять минут посиди со мной и выпей пива.
- Слушай, я не могу, у меня куча работы, - Мерлин мотнул головой на переполненный бар.
- Пять минут. Это приказ.
Брови Мерлина приподнялись.
- Я что-то пропустил, и ты уже имеешь право мне приказывать? – весело спросил он.
- Не имею, но все равно. Ничего с твоим баром за пять минут не случится.
Мерлин пожал плечами и придвинул свой стул поближе к Артуру, чтобы не мешать ходящим на кухню девчонкам. Он и сам был не против отдохнуть.
- Смотрю, ты не большой фанат футбола? – спросил он у Артура, наблюдая за баром и переводя взгляд с одного столика на другой, следя чтобы никто ничего не разбил и не испортил.
- Да как-то совсем не фанат.
- Что ты тогда здесь делаешь?
Рука Артура почти лениво легла ему на горло, слегка сжала подбородок и повернула голову Мерлина к себе. Мерлин вздрогнул.
- Мерлин, смотри на меня. Там за пять минут ничего не случится.
И, дождавшись кивка, он убрал руку.
Глаза Артура были совсем темные, круги под ними выдавали усталость и тяжелый день, а небольшие морщинки говорили о том, что Артур часто улыбается.
Мерлин помнил, какими могут быть эти глаза погожим летним днем – яркие, смеющиеся, полные жизни и энергии.
- Так что ты здесь делаешь? - совсем тихо спросил Мерлин.
Артур улыбнулся.
- Понимаешь, я настолько не интересуюсь футболом, что не знал, что сегодня матч. Так бы, конечно, не пришел. Но я рад, что я тут.
Артур улыбнулся ему. Мерлин облизнул пересохшие губы.
Это богатенький придурок из ниоткуда просто светился, когда улыбался вот так – чисто и открыто.
- И часто тут такое бывает?
Мерлин встряхнулся.
- Всегда, когда крупные матчи. А еще во время Олимпийских игр и всякого такого. Тяжелые дни, конечно, зато выручка всегда в несколько раз больше обычной.
- Понятно.
- Так чем же все-таки ты занимаешься?
- Мы же в прошлый раз решили, что я работаю на фабрике.
- Видимо, изолировано, - язвительно предположил Мерлин. – Ценный кадр берегут от чужих глаз?
- О чем ты?
- Все твои «коллеги» с фабрики здесь, - Мерлин мотнул головой. – Что-то никто из них тебя не узнает.
- Мы мало общаемся. На работе я предпочитаю работать.
- О, ну, конечно. Труженик, - Мерлин скользнул взглядом по рукам Артура, с чистой и нежной кожей, с аккуратными ногтями. На запястье левой руки все еще виднеется «Ролекс». – Ладно, Артур, мне пора.
Мерлин одним глотком допил пиво и отправился работать дальше.
Через минут десять его перехватил Артур, засунул в карман фартука деньги – значительно больше, чем полагается по счету, как потом выяснил Мерлин, - попрощался и ушел.

[Гость]

Т8-39 продолжение 1

- Мммм, - простонал Артур, проснувшись. – Черт. Мерлин. У тебя что, кровати нет?
- У меня есть, - отозвался Мерлин, с усмешкой рассматривая Артура. – Я на ней спал. А вот тебя пришлось положить на полу.
- А как же гостеприимство? Ты должен был уступить мне место!
- С какой это стати? - фыркнул Мерлин.
- Потому что я клиент! Странно, что с подобным отношением у тебя они вообще есть.
- Ну, после того, как ты ввалился в мой бар, нажрался, как свинья, сметал столы, громко распевал песни и приглашал танцевать всех – ты слышишь, Артур, абсолютно всех, я с трудом удержал Уилла от того, чтобы расквасить тебе физиономию – я не удивлюсь, если их станет меньше.
Артур глухо простонал. Мерлин услышал в этом «прости».
- Давай, - Мерлин несильно пнул его кроссовком. – Встать сможешь?
- Смогу. О Боже, Мерлин, у меня все болит от этих досок.
- Ну, простите, Ваше Высочество, перин не держим. Вставай давай, завтрак на столе. Анальгин там же.
- Спасибо тебе, о, добрый волшебник, - проворчал Артур, поднимаясь.
- Не мне, а Гвен. За завтрак заплатишь. И не забудь про чаевые.

- Мерлин, помоги!
- Что тако… О, черт! Давай его сюда! Аккуратнее, аккуратнее! Гвен, вызывай неотложку. Гвен! Артур! Держись, пожалуйста.
Артур пытается улыбаться разбитыми губами. Из под его пальцев на животе сочится кровь.
- Ну и райончик у вас, - голос плохо его слушается, и говорит он почти неслышно. – Кошелек забрали. Там была двадцатка всего.
- «Ролекс», смотрю, оставили. – в голосе Мерлина слышится паника.
Он убирает с раны руку Артура и приподнимает футболку. Ножевое в брюшную полость. Неотложка скоро будет. Кровь. Нужно остановить кровь.
- Я же говорил… подделка…
Артур теряет сознание, а, может, просто не может больше держать глаза открытыми, от боли, от страха.
Мерлину наплевать.
Его глаза вспыхивают огнем, он шепчет такие родные слова, сила перекатывается между кончиками пальцев.
Заклинание.
- Держись, Артур.
Заклинание. Заклинание.
Все молчат.
- Держись, ты сильный, ты справишься, слышишь?
Заклинание.
- Я не отпущу тебя туда.
Слышится сирена приближающейся неотложки.
Артура увозят в больницу. С ним едет Гвен. Мерлин не в состоянии.
Мерлин лежит на диване в своей комнате и бездумно смотрит в потолок. Он истощен так, что его впору тоже забирать в больницу.
Уилл приносит ему сладкого чаю.
Уилл проводит рукой по его волосам.
- С ним все будет хорошо.
- Угу.
- Ты справился. Ты вытащил его.
- Угу.
- Восстанавливайся, Мерлин. Иначе ему некого будет благодарить.
- Такие как он не благодарят, Уилл.
Мерлин перевернулся и уткнулся лицом в подушку.
Через полчаса позвонила Гвен и сообщила, что Артур жив и с ним все будет в порядке.
Мерлин проспал все следующие сутки.

Это был кошмар.
Мерлин со стоном стукнулся голов о стол.
Стон никому не был слышен, он потонул в адских звуках шотландской волынки.
Первые пятнадцать минут Мерлину казалось, что народные инструменты агонизируют и вот-вот скончаются в муках – и эта пытка «музыкой» закончится.
Но нет. Агония все длилась и длилась и постепенно превращалась в агонию самого Мерлина.
Это был кошмар.
Мерлин искренне не понимал, как можно наслаждаться этой какофонией, но люди наслаждались – факт.
В «Повелителе драконов» - шотландская вечеринка. Мерлин договорился с какой-то заезжей группой. Те выступают почти за бесплатно и еду.
Только середина вечера – а выручка уже чуть не в двое превышает обычную. Эффект такой же, как и от спортивных состязаний. Поэтому приходится терпеть.
Но почему, почему людям нравятся эти жуткие скрипы и стоны?!
Голова начинала болеть. Перед глазами мелькали волосатые мужские ноги – все, абсолютно все мужчины, кроме него и Уилла, были в килтах, Мерлин даже не представлял себе, откуда на окраине Лондона могло взяться столько шотландцев.
Эмрис закрыл глаза. Он остро сожалел, что не может закрыть еще и уши.
Ему на плечи легли чьи-то руки, и знакомый голос проорал ему прямо в ухо:
- Да у тебя сегодня праздник!
Мерлин вздрогнул и повернул голову. Напротив его глаз совсем близко были веселые, смеющиеся глаза Артура.
Эмрис не сдержался и обнял его.
- Как ты? – проорал он в ответ. – Тебя выписали?
- Все хорошо. Тут есть место потише?
- Пошли ко мне в кабинет.
Мерлин взял Артура за руку и потащил сквозь толпу.
Дверь кабинета захлопнулась. То, что шотландцы именуют музыкой, стало приглушенным, но совсем не исчезло и по-прежнему раздражало Мерлина. Но он больше не обращал на это внимания – перед ним был Артур, живой и здоровый!
- Тебя давно выписали? Как ты вообще?
- Сегодня только сбежал. Вырвался силой, можно сказать. Этим эскулапам только бы затащить живого человека к себе. Слушай, я зашел поблагодарить.
- Да не за что совершенно. Я просто неотложку вызвал.
Артур мотнул головой и на шаг приблизился к Мерлину.
- Нет, - сказал он. – Не только. Я чувствую. Спасибо.
Артур говорил очень тихо и внимательно смотрел на Мерлина. Тот просто плавился под этим взглядом. Он схватил Артура за плечо, чтобы не упасть.
- Ты любишь шотландскую волынку?
- Судя по всему, я ее ненавижу, - рассмеялся Артур, махнув рукой в сторону двери.
- Да, - улыбнулся Мерлин. – Я тоже. Тогда, может, посидишь здесь со мной?
- Извини. Не могу. Меня сегодня ждут дома. Я просто поблагодарить забежал.
- Ну ладно.
Артур неожиданно схватил его за плечи и качнулся к нему. Мерлин приоткрыл губы в ожидании – но Артур так же резко отстранился.
Он мотнул головой, попрощался и быстро ушел. Мерлин растеряно смотрел ему вслед.

- Так вот почему мне нельзя влюбляться в него? – спросила Гвен.
Мерлин отвел взгляд от читавшего газету Артура и посмотрел на девушку.
- О чем ты?
Она с улыбкой кивнула на блондина.
- Оставил его для себя?
- Что? Нет, о чем ты вообще?..
- Да брось. Я вижу, как ты на него смотришь.
- Я никак на него... я работаю, Гвен, - для убедительности Мерлин поводил мышкой от ноутбука.
- Конечно. Я вижу, - Гвен с трудом сдерживала смех. – Послушай, Мерлин… Единственное, что я могу – это повторить твои же слова. Будь осторожен. Он не похож на человека, которому можно доверить сердце.
- Ничего подобного не происходит, ты оши…
- И он постоянно спрашивает о тебе.
- Что?
- Спрашивает, на месте ли ты, и чем занимаешься, и как у тебя дела… Эй, не улыбайся ты так уж открыто!

Мерлин как раз пытался разобраться с графиком поставок, когда в его кабинет постучали.
- Да, - утомленно отозвался он, гадая, что еще приключилось, - открыто.
На пороге появился Артур.
- Ты? Привет. Что-то не так?
- Все впорядке. Но я тут подумал, почему мы постоянно тут торчим?
- Насчет тебя не знаю, а я здесь работаю, - напомнил Мерлин.
- Да, но ведь не обязательно все время работать. Можно пойти куда-то, выпить, расслабиться.
- Зачем мне платить за выпивку в другом баре, если у меня есть свой собственный?
- Согласен. Но есть ведь множество других мет. Кино там или парк, или куда еще ходят.
- Кто ходит?
- Люди, Мерлин. Или ты не причисляешь себя к ним?
- Погоди, я не понял. Ты что… приглашаешь меня на сви… на прогулку?
- Да. Но я уже начинаю сомневаться, стоит ли мне тратить время на такого идиота.
- Я не идиот, - беззлобно огрызнулся Мерлин. – Хорошо. Ладно. И куда мы пойдем?
Артур заскрежетал зубами.
- Ресторан. Кино. Парк. Выбирай. Могу предложить более экзотические места, зоопарк или музей, например. Правда, они, скорее всего, сейчас закрыты, придется перенести прогулку на утро. Кто знает, может, мы сойдем за школьников и заплатим за билет вполовину меньше.
Мерлин начал улыбаться.
- Кино. Потом парк, - решил он. – И ты купишь мне попкорн. С карамелью.
- Сладкоежка, - фыркнул Артур. – У меня машина за углом, буду ждать тебя там.
- Машина? У работника фабрики
- О, только умоляю, ничего не говори. Я тебя жду.

[Гость]

Т8-39 продолжение 2

Все было замечательно, Они шли по пустынной темной аллейке, и Мерлин даже собирался первым поцеловать Артура. Ему безмерно надоело это целомудренное блуждание. Но тут у Артура зазвонил телефон.
- Моргана. Прости, я немного занят сейчас. Да, конечно, по работе. Я перезвоню.
- Моргана – это твоя жена? - настороженно спросил Мерлин.
- Дочь, - отозвался Артур. – Мою жену зовут Елена, и она с двумя другими детьми сейчас на отдыхе в санатории. Она как раз беременна четвертым, и ей нужен…
Увидев перепуганное выражение лица Мерлина Артур не выдержал и засмеялся.
- Моргана – это моя сестра.
Мерлин облегченно выдохнул. Потом смутился и зачастил:
- Мне нет никакого дела… в том смысле, что мне совершенно все равно, женат ты или нет. Я спросил просто так, а не потому что думал, что у нас свидание, или что-то в этом роде. Так что это совершенно неважно…
Тут Артур не выдержал и, наконец, поцеловал его.
- Тролль, и тот соображает быстрее, - прошептал Мерлин, когда Артур отпустил его губы. Они все еще стояли близко, Артур легонько удерживал его за талию, а Мерлин неосознанно водил кончиками пальцев по его плечам.
- Не знаю, - серьезно отозвался Артур. – Никогда не общался с троллями.
- Ну а я встречал парочку. На редкость мерзкие и тупые создания. Но по сравнению с тобой они, конечно, просто нобелевские лауреаты. Что? Что ты смотришь так?
- Да вот думаю, что с тобой делать.
- Не нужно со мной ничего делать. Учти, Гвен в курсе, с кем я ушел, и ответственности тебе не избежать.
Артур улыбался ему и разглядывал, будто какую диковинку. Мерлин облизнул пересохшие губы. Он стоял, не двигаясь, будто отдавая себя на волю Артура.
- Нет, - все же решил тот. – Для секса еще слишком рано.
Мерлин судорожно вздохнул.
- А кто тебе сказал, что я согласился бы? Нет, ты самоуверенный болван и задница, и вообще меня раздражаешь… а почему?
Артур начал улыбаться шире.
- Не хочу, чтобы ты решил, что я просто развлекаюсь, и это для меня ничего не значит.
- Я не решу. То есть, это не значит, что я согласен, но я не решу, честно.
- Поехали, я отвезу тебя домой, Мерлин.
- К себе? – без особой надежды спросил тот.
- К тебе.

Попрощавшись с Артуром (двадцать минут неспешных поцелуев, Мерлин проклял все и готов был уже поступиться своими принципами и заняться сексом на заднем сидении, когда Артур просто вытолкнул его и, развернувшись, уехал), Мерлин решил заглянуть в бар, проверить как прошел вечер. Ребята как раз убирали все и собирались закрываться.
- Неудачно? – сочувственно спросила Гвен, подойдя к нему.
- А черт его знает, - Мерлин взъерошил волосы. – Этот чертов джентльмен отказывается заниматься сексом после первого свидания. Вот и связывайся с рыцарями. Ну а, может, я просто надоел ему, и он не чаял от меня избавиться.
- С чего ты взял?
- Я сказал, что тролль умнее его. И предположил, что он женат. И навязывался ему в постель. И… Гвен, это все ужасно.
- Ну-ну, не переживай. Я уверена, все не так катастрофично.
- Думаешь, все могло быть хуже?
Гвен дипломатично промолчала.

- Привет!
- Привет. Артур, что это?
Артур широко улыбался.
- Цветы.
- Прекрасно. И кому ты их принес? – подозрительно спросил Мерлин.
- Тебе, конечно.
- Боги! Артур, пожалуйста, подари их Гвен и никогда больше так не делай!
- А на свидание мне тоже Гвен пригласить?
- Кого хочешь, того и приглашай. Какое мне дело до того, с кем ты ходишь на свидания? Артур? Артур, прекрати. Я на работе.
- Ну и что? – Спрашивал Артур в перерыве между поцелуями, гладя спину Мерлина под футболкой.
- Люди… могут зайти… я занят…
- Хорошо, - жарко выдыхал Артур ему в ухо. – Я сейчас остановлюсь.
- Угу, пожалуйста, - Мерлин обнимал его за плечи, притягивая ближе.
Артур дышал коротко и часто, покрывая мелкими поцелуями шею Мерлина. Он крепко держал его за бедра, просунув ногу между колен. Мерлин цеплялся за его плечи и чуть слышно стонал.
- Ты… пойдешь сегодня со мной… на ужин? - Артур обращался к его ключицам.
- Пойду, - связных мыслей осталось немного, и с каждым движением бедер и Артурового языка их становилось все меньше. Мерлин попытался закинуть ногу ему на бедро, но Артур не позволил. Он крепко держал его и постепенно успокаивался, почти перестал двигаться.
Мерлин дышал тяжело, судорожно и дрожал в его руках.
- Артур, пожалуйста…
Артур резко отстранился. Щеки его раскраснелись, губы припухли, дыхание было частым и тяжелым. Он осмотрел Мерлина странным взглядом, мотнул головой.
- Ну, значит, увидимся вечером, - как ни в чем не бывало сказал он, подмигнул Мерлину и ушел.
- Ублюдок!
Мерлин помотал головой, приходя в себя. Он подобрал валяющийся на полу букет и отправился к Гвен просить вазу.

- Что это? – голос у Мерлина неживой.
- Ты же прочел.
Артур не смотрит в его сторону.
- Прочел. А теперь объясни мне, пожалуйста.
Артур поворачивается к нему, натыкается на пристальный взгляд и тут же опускает голову, смотрит на бумаги.
Бумаги лежат на столе рядом с горящей свечой, уголок одного листа небрежно придавлен Артуровым бокалом, и он бездумно отодвигает его.
Антураж романтического ужина никак не вяжется с лежащим на столе договором купли-продажи.
Артур шумно вздыхает. Мерлин не сводит с него взгляда. Эмрис с трудом сдерживает острое желание превратить пламя свечи в небольшой огненный шквал и направить его в лицо сидящему перед ним человеку.
- Тут все написано, нечего объяснять. Мы хотим купить твой бар. Предлагаем, кстати, гораздо больше его реальной стоимости. Мерлин, серьезно, это очень хорошая сделка, соглашайся. Ты сможешь…
Мерлин дергает головой.
- Кто такой этот… - он смотрит в мелкие строчки перед ним, - Утер Пендрагон?
- Крупный предприниматель. Ты про него наверняка слышал. Сфера его интересов разнообразна. В частности, ему принадлежит та самая бумажная фабрика, что возле «Повелителя». У него есть несколько пабов и ресторанов, и он захотел купить твой, потому что он возле его фабрики, и туда часто ходят рабочие. Это выгодно, понимаешь, и условия для тебя очень…
- А ты какое отношение к нему имеешь? Ты его адвокат, что ли?
Артур вскинул взгляд и тут же опустил его.
- Я его сын.
Мерин усмехается и устало трет лоб.
- О, ну, понятно. Простите пожалуйста, - Мерлин все не перестает улыбаться и издевательски склоняет голову, - но «Повелитель драконов» не продается.
Артур вскидывает на него растерянный взгляд.
- Мерлин?..
Мерлин не выдерживает. Еще чуть-чуть, совсем немного, и он не сможет контролировать себя, магия вырвется на свободу, вихрями и воронками пронесется по залу, и он что-нибудь сделает, обязательно сделает что-нибудь плохое, преступное, темное вот этому человеку напротив, которому он на какой-то безумный миг, растянувшийся на две недели, поверил.
Не зря колдунов боялись во все времена.
Мерлин вскакивает из-за стола и быстро выходит из зала.
- Мерлин, подожди!
Он не слушает, не реагирует, идет, идет к выходу, на свободу, чтобы снова можно было дышать, а легкие не скручивало от боли и рвущейся наружу магии.
Артур догоняет его и хватает за запястье. Они – на беду Артура – в темном пустом переулке за рестораном.
- Подожди!
- Пусти, - сквозь зубы проговаривает Мерлин и пытается вырвать руку.
- Успокойся! Ну что ты как ребенок?..
Мерлин разворачивается к нему, опаляет взглядом – глаза горят золотом. Артура отбрасывает спиной на стену. Последнее, что видит Мерлин – расширенные от боли и шока глаза. Он разворачивается и убегает.

[Гость]

Т8-39 окончание

На следующий день Мерлин видит Артура, околачивающегося возле «Повелителя драконов».
Мерлин на секунду замирает – и продолжает уверенно идти, не обращая на того внимания.
- Между прочим, у меня из-за тебя шишка, - весело говорит Артур в спину Мерлину, заходя за ним в помещение.
- Уилл, - окликает Эмрис, игнорируя Артура. – Я не хочу больше видеть этого человека в своем баре.
- Понятно, - тянет Уилл, глядя на Артура с плохо скрываемой злостью.
- Мерлин, нам надо поговорить!
- Я уже сказал, «Повелитель драконов» не продается.
- Да причем здесь…
- А больше нам разговаривать не о чем.
Эмрис направляется к своему кабинету.
- Мерлин!
- Уилл, если понадобится помощь, - Мерлин равнодушно осматривает Артура, - позовешь меня. Мистер Пендрагон знает, на что я способен.
Уилл недоуменно поднял брови.
- Знает? – одними губами проговорил тот.
Мерлин передернул плечами, стряхивая с себя пристальный взгляд Артура, и зашел в кабинет. За мгновенье до того, как захлопнулась дверь, он услышал звон колокольчиков – Артур ушел.

Гвен не уверена, что поступает правильно. Наверное, не стоит лезть не в свое дело.
Но она знает – Мерлин бы сделал для нее то же самое. Она видит, как ему плохо.
Найти Артура Пендрагона несложно – он известная фигура в городе. Сложнее прорваться к нему через эшелоны секретарей, заместителей, помощников и охранников. Гвен бы и не справилась, она намертво застряла где-то на третьем уровне – если бы Артур сам ее не увидел и неожиданно не узнал.
- Гвен?
Он как раз проходил мимо, когда она пыталась объяснить очередному мелкому клерку, что ей просто необходимо поговорить с мистером Артуром Пендрагоном. По личному вопросу.
- Артур! Слава Богу! К тебе не прорваться. Нам надо поговорить.
- Ну что ж… Пойдем.
Артур был совсем непривычным в строгом и очень дорогом костюме, в рубашке с запонками и с этим выражением лица «я богатый ублюдок».
В «Повелителя драконов» Артур приходил всегда одетым в джинсы и футболки, открыто улыбался и был совсем простым в общении.
- Я тебя слушаю.
Кабинет у Артура был огромным – наверное, немногим меньше, чем весь их бар – и светлым. Безликие белые стены, безликая бежевая офисная мебель, безликий черный стол и дорогая техника. Безликая. Гвен не нравилось здесь.
Артуру тоже здесь не нравилось.
- Мерлин не знает, что я здесь, - почему-то сочла нужным сообщить девушка.
Артур пожал плечами.
- Артур, скажи… ты ходил к нас – зачем?
- Отец хотел купить этот бар. Просил узнать, что там и как.
- А Мерлин?
- Что Мерлин?
- Артур, ему плохо. – нелогично говорит Гвен. Она хотела аккуратно все разузнать, но не знает, как разговаривать с этим Артуром.
Тот морщится и трет переносицу.
- Он сам во всем виноват.
- Что? Да как ты...
- Он сам виноват, - повторяет Артур и подходит к окну. – Слишком остро воспринял. Ну и что, что я не сказал ему, кто я на самом деле? Он тоже не сказал мне про эти свои штучки…
- Магию.
- Магию. А я делал свою работу. Я хотел сначала разобраться со всем этим, а потом уже…
- Артур, - пораженно шепчет девушка.
- Я потому ему не говорил, что мог не притворяться с ним, а просто быть собой. Нравилось мне так. А он…
- Артур, он думает, что ты заигрывал с ним, чтобы он согласился на сделку.
- Какая разница, какая у меня фамилия, ведь главное… Что?!
- Ну, просто очень похоже, что ты специально изображал интерес к нему, чтобы…
- Что?! Нет, я знал, что он идиот, но чтобы…
Артур растерял все слова и смотрел на Гвен.
- Беги, - сказала она. – Он наверняка у себя. Он целыми днями на работе.
Артур улыбнулся ей – и, почти срываясь на бег, вышел из кабинета.

«Ублюдок! - в миллионный раз думал Мерлин, пытаясь разобраться с расходом электроэнергии. – Ну какой ублюдок, а! Нет, это невозможно».
За дверью кабинета послышался какой-то грохот и, кажется, вскрик.
Мерлин спешно поднялся и направился к выходу. Для пьяных драк было рано. Даже для посетителей еще было рано.
Дверь распахнулась ему на встречу – и на пороге стоял тот самый ублюдок.
Он хорош был просто неприлично – светлые волосы растрепались, воротник белой рубашки расстегнут, глаза сверкают. Мерлин отвел взгляд.
- Ты идиот!
- Какого черта ты здесь… Уилл!
- Успокойся, он отдыхает.
Артур закрыл дверь и шагнул в середину кабинета. – Ты идиот!
Он был близко, очень близко. Мерлин чувствовал его запах – дорогая, чертовски дорогая туалетная вода.
Мерлин ненавидел это все.
Мерлин представлял, как после работы Артур заезжал к себе домой, принимал душ, стирая запахи и свой привычный облик, одевал дешевую простую одежду – интересно, он купил ее заранее, специально для этого? – и ехал к Мерлину в бар. Шпионить. Он оставлял машину на платной стоянке в квартале от бара и дальше шел пешком. А утром шофер пригонял ее к дому Артура.
- Уилл! Что ты с ним сделал?
- Успокойся, он в порядке. Мерлин. Пожалуйста.
Артур держал его за плечи, и Мерлин чувствовал, как от прикосновения по телу прокатывается волна. Он старался убедить себя, что это отвращение.
- Что ты хочешь?
- Поговорить.
- Я уже сказал, «Повелитель драконов» не продается.
- Не продается, и черт с ним. Купим бар кварталом ниже, будем конкурентами. Мерлин. Я о другом хотел поговорить.
- И о чем же. Разве тебя еще что-нибудь интересует?
- Да, очень интересует. Ты.
Мерлин хмурится и не смотрит на Артура.
- Ты абсолютно нелепое созданье. Ты совершенно не умеешь вести дела. Я удивляюсь, как ты не прогорел еще. Но мне нравится твой бар, мне нравятся твои люди. И ты, Мерлин. Ты мне тоже нравишься. Я специально все это затягивал, чтобы ты не подумал, что я на тебя давлю или использую – но ты все равно так подумал. Потому что ты идиот. Я говорил уже, что ты идиот?
- Дважды.
- Ну так ты именно он. Я пришел в твой бар, чтобы разведать обстановку и подготовиться к сделке. Но мне здесь понравилось – и я остался. Я не умею так, Мерлин. В моем мире правят деньги, а не искренность. Но я хочу научиться. И только с тобой. Хотя, конечно, ты редкий идиот, и мне стоило выбрать Гвен…
- Заткнись. - Мерлин уткнулся лбом ему в плечо. – Замолчи, пожалуйста, или я опять тебе поверю.
- На твоем месте я бы не доверял мне так уж сильно, - Артур обнимал Мерлина и касался губами волос. – Иначе я могу воспользоваться ситуацией. Пойдешь со мной сегодня на свидание?
- Безо всяких сюрпризов?
- Сюрпризы будут в конце вечера.
- Приятные?
- Я очень постараюсь, - самодовольно отозвался Артур.
- Сделаешь все возможное? – Мерлин поднял голову и выдыхал слова в губы Артуру.
- Буду просто выбиваться из сил.
- О, да, очень верное…
Артур не дослушивает до конца. Артур его целует.
- Я же говорил, - говорит Мерлин после поцелуя. – И до тролля быстрее доходит.

[Гость]

Т7-54 Мерлин/Артур. AU Артуру семнадцать, Мерлину 26. Мерлин придворный маг при короле Утере, Артур — наследный принц и влюблен в мага. "Мерлин, скажи, а ты когда-нибудь делал это с мужчиной?" А-, рейтинг желателен.
1795 слов

Часть 1

Годы летят, а чувства крепнут.
Артуру только восемнадцать лет. Но он уже с уверенностью может сказать, что любит. Любит Мерлина. Он проговаривает эти два слова несколько раз. Его лицо озаряется мягкой улыбкой. Ему нравится, как это звучит.
4 года.
Впервые Артур увидел его, когда ему было 4 года, а Мерлину было 13. Гаюс представил их друг другу и сказал, что перед Артуром стоит будущий величайший волшебник всех времён. Нескладный тоненький мальчик очаровательно покраснел и решительно запротестовал. Гаюс лишь усмехнулся.
Артур смотрел на него с неописуемым восторгом на пухленьком детском личике. Так он не смотрел ни на одну игрушку, ни на один меч, ни на одного рыцаря. Взгляд синих глаз завораживал. Юный принц неловко покраснел и протянул маленькую ладошку. Мерлин припал к земле на одно колено так, как если бы собирался принять рыцарство, и охватил прохладными пальцами тёплую ладошку. Артуру хотелось убежать сломя голову или рассмеяться. Он не знал, но он точно был уверен, что не хочет отпускать его ладонь. Ему ещё никогда не доводилось чувствовать себя так странно.
Юноша улыбнулся и сказал:
- Хочешь, я покажу тебе огненных дракончиков, малыш? – Гаюс вскинул бровь и посмотрел на Мерлина насмешливо и намекающе.
- То есть, я хотел сказать … сир – стушевался Мерлин. Гаюс уже откровенно веселился.
Глаза Артура загорелись от такого предложения и он сказал:
- Артур … для тебя – пролопотал он робко.
На лице Мерлина расцвела широкая улыбка. Он взял Артура за руку и увлёк за собой на тренировочное поле. Мерлин колдовал легко так, как дышал. Его глаза изменили цвет. Они стали как расплавленное золото. Артур затаил дыхание, а в следующее мгновение увидел трёх огненных дракончиков. Не более ладошки в высоту. Они забавно порхали и всё время пытались подлететь к своему создателю и потереться о его щёку или руку. Когда им это удавалось, они начинали забавно урчать, напоминая котят.
Артур не мог отвести взгляд от Мерлина и его колдовства. Юный волшебник заметил пристальное внимание и направил одного дракончика к лицу принца. Огненное чудо потёрлось мордочкой о его нос. А затем оба забавно чихнули. Дракончики рассыпались снопом огненных искр. Артур увидел улыбающееся лицо Мерлина и услышал его мягкий голос, почувствовал нежное поглаживание на своей щеке:
- Будь здоров, маленькое высочество.
Оглядываясь сейчас в прошлое, Артур с уверенностью мог сказать, что его чувство зародилось с первой встречи. Оно началось с детского обожания и восхищения.
12 лет.
С их первой встречи прошло 8 лет. Мерлину - 21 год. Он высок, тонок, красив и очень силён. Его синие глаза стали ещё ярче. Алые губы манят прикоснуться к ним целомудренным поцелуем. Точёные скулы завораживают. Длинные, чёрные как смоль кудри тяжелыми волнами ниспадают на плечи. Тонкий, гибкий стан не позволяет отвести от себя взор. Но Мерлин как и прежде сущий мальчишка. Он бывает неуклюжим и неловким, но всё равно очень милым.
Все любят его за добрый нрав и милые уши. Он никому не отказывает в помощи, поднимает всем настроение, озаряет день одним своим присутствием. Его улыбка покоряет раз и навсегда сердца тех, кто хоть раз её увидел.
Мерлин счастлив, обласкан любовью и заботой своей матери, отца, Гаюса. Эти люди и обо мне заботятся как о собственном сыне. Можно сказать, что у меня три отца и одна мама. Я чувствую себя любимым. Но никогда не забываю об Игрэйн.
Мерлин много занимается, часто пропадает у Гаюса, присутствует на советах вместе с Балинором. К нему многие прислушиваются. А у меня много тренировок, занятий с преподавателями. Но каждый свободный миг я стремлюсь к нему, хожу за ним как хвостик. А он всегда рад мне. То и дело звучит мягкий голос:
- Как твои дела, Артур?
- Как прошёл твой день, маленький принц?
- Что ты делал, маленькое высочество?
- Как ты себя чувствуешь, королевич?
Только ему позволяю называть себя этими прозвищами. Из его уст любое обращение звучит как ласка.
Мой колдун показывает мне новые чары, рассказывает последние новости, которые узнал от кухарок (да-да-да, несмотря на своё высокое положение, Мерлин общается на короткой ноге со всеми обитателями замка и нижнего города). Он – всё для меня. И каждый день, когда я вижу его хоть раз – самый счастливый для меня.
15 лет.
Мне 15. Накануне моего первого официального турнира я тренируюсь днём и ночью. Очень скучаю по Мерлину. Каково же было моё удивление, когда утром на тренировочном поле я увидел его. В чёрной рубахе со шнуровкой на груди и простых чёрных штанах. Великолепные волосы заплетены в косу. Я мысленно застонал. Ещё один непередаваемый образ в мою копилку. Я буду ласкать себя, представляя этот момент. Краска заливает моё лицо, но я неотрывно смотрю на него.
Мерлин решил поддержать меня, тренируясь со мной. На самом деле, я вообще не понимаю зачем ему владение мечом, ведь он обладает невероятной силой. Но он владеет всеми видами оружия очень хорошо. Балинор обучал его с детства. Мерлин любит повторять:
- Магия – это ещё не всё, Артур.
Время перед турниром пролетело незаметно и было очень счастливым. Иное и невозможно рядом с моим волшебником.
Конечно же, я победил. Меня поздравляли, мной восхищались. Отец был мною горд. Но даже больше, чем похвалы отца, я желал сыскать одобрения только одного человека, который затмил собою для меня весь мир.
Я помню алые одежды с золотым драконом, его крепкие объятия и тихое «Я горжусь тобой, Артур!», его запах (хвоя, мята, солнце и его собственный терпкий мужской запах), жаркое дыхание на моей шее и дрожь, охватившую всё моё тело.
17 лет.
Мерлину – 26 лет. Он больше не мальчик, но муж. Его тело стало более сильным и красивым. Волосы ниспадают до талии. Лицо стало ещё более привлекательным. Я вижу, какими жадными взглядами его провожают не только женщины, но и мужчины.
Теперь он носит только чёрные одежды. 2 года назад Мерлин похоронил Балинора, который пал смертью храбрых, отказавшись предать моего отца. Мой маг жестоко отомстил убийцам. Он стал ещё более сильным. Его мощь повергает в священный ужас врагов (вот уже 3 года на Камелот не смеют даже косо взглянуть), в благословенный трепет – друзей.
Он стал придворным магом королевства, первым советником моего отца (Утер больше ничего не делает, не посоветовавшись предварительно с магом), повелителем драконов (наследство от Балинора). Он часто призывает их на поле за замком, постоянно беседует с Килгаррой. После каждого такого разговора его лицо полно решимости.
А я, как и прежде не могу отвести от него взгляд, стараюсь поддерживать и понимаю, чтоб больше не могу скрывать свои чувства.
Сегодня день моего рождения и я хочу открыться Мерлину. Он поздравил меня сегодня первым, обнял крепко и подарил кольцо-оберег. Гаюс сказал, что Мерлин сам его создал, что это кольцо - сильнейший магический артефакт, приносящий успех и удачу своему владельцу. Что ж, сегодня есть шанс его испытать.
Я иду в покои Мерлина, подхожу к двери, а она приоткрыта. Я вижу как Леон (рыцарь моего отца, который старше Мерлина на 10 лет), обняв моего мага за талию, целует его жадно и собственнически. Сердце пропускает удар. Ревность и ярость затапливают всё моё существо. Меня преследует одно желание – ворваться и пронзить Леона мечом. Не знаю, сколько прошло времени, пока я рисовал в своём воображении 1000 и 1 способ убийства зарвавшегося рыцаря, но следующее, что я помню – дверь отворилась, и вышел Леон, а я еле успел спрятаться в ближайшую нишу.

[Гость]

Часть 2

Не знаю, чего я хотел добиться, но как только рыцарь скрылся за поворотом я, не раздумывая ни секунды, врываюсь в покои Мерлина. И застываю. Он стоит по пояс обнажённый. Его губы припухли от поцелуев. Он прекрасен, я не могу оторвать глаз. Но потом прихожу в себя и откровенно зло говорю:
- Что у тебя с Леоном? – Мерлин смотрит непонимающе, а потом его глаза опасно сужаются и он говорит ровно и холодно:
- Ничего. Но тебя это не касается. Я не обязан перед тобой отчитываться – говорит ровно и холодно.
Я смотрю на него пристыжено, немного уязвлёно и не выдерживаю:
- Я видел, как он тебя целовал. Мерлин, он тебя не достоин, я тоже, но я очень люблю тебя. Уже очень давно – отчаянно выдыхаю.
Он смотрит на меня своими невозможными глазами, а потом подходит и мягко целует. Мне кажется, что я сплю и вижу один из своих несбыточных снов.
- Глупенький – шепчет он – я тоже люблю тебя. Я сказал Леону, что моё сердце несвободно.
Я не могу поверить своему счастью и с горячечным шёпотом «люблю-люблю-люблю» начинаю горячо целовать его, ласкать руками желанное тело так, как давно хотел. Чувствую ответные искусные ласки.
Не помню как я оказался полностью обнажённым, лежащим на кровати Мерлина и смотрящим как он медленно снимает свои штаны с бельём.
У меня перехватывает дыхание. Как же он красив. Белоснежная кожа, водопад роскошных волос, тренированное тело, каждая черта его лица.
Мерлин лукаво смотрит на меня, усмехается и спрашивает:
- Нравится?
- Он ещё спрашивает – думаю я.
- Исполнение всех желаний – шепчу.
В следующее мгновение я чувствую приятную тяжесть его тела и горячие губы на своём горле.
Он жадно целует мою шею, прикусывает ключицу, посасывает соски. Он всюду. А я стараюсь поцеловать каждый участок его кожи, погладить, потрогать, услышать хриплый стон. От головокружительных поцелуев я почти теряю сознание, но его ускользающими остатками понимаю, что кольцо работает на все 100. Распалённый до предела не сразу замечаю новую волну наслаждения, которую доставляют тонкие изящные пальцы, подготавливающие меня для самого главного.
Мечусь по ложу, сгораю от наслаждения, подаюсь навстречу ласкающей руке, но всё равно хочу знать:
- Мерлин, ты когда-нибудь делал это с мужчинами?
- Нет, не с мужчинами. Это наш общий первый раз – слышу в ответ.
Я знаю, что у него были женщины. А у меня никого не было до него, но сейчас это неважно. Он – мой! Я больше никому его не отдам. Кажется, я произнес последние две фразы вслух, потому что чувствую его улыбку своей шеей и слышу шёпот:
- Отныне и навсегда. Только твой!
А потом он входит в меня плавным движением и мне кажется, что я умер. Чувствую лёгкость во всём теле, а затем неторопливые движения и каждый толчок отдаётся невыносимым наслаждением в каждом нервном окончании.
Я обхватываю его талию бёдрами, чтобы стать ближе и сокрушительный оргазм накрывает меня с головой. Я сжимаю Мерлина изо всех сил, слышу его горловой стон, вижу золото его глаз, чувствую дрожь его тела.
Он гладит меня по волосам и целует в висок. Я отвечаю на ласки, говорю о любви, прошу никогда не оставлять и слышу то, что всегда мечтал услышать из его уст:
- Я не оставлю тебя отныне. Мы вместе будем очень счастливы. Камелот будет процветать и никто никогда не посягнёт на него. Ты будешь великим королём. У тебя будет наследник. Наш общий сын. Благо, сила моей магии практически безгранична. Он будет прелестен. Мы проживём долгую и счастливую жизнь. Умрём мы от старости. Наши дела и жизни станут легендами. Но что есть конец? Лишь новое начало. Мы умрём, чтобы родиться и вновь быть вместе. Всегда. Я видел наше будущее. Так и будет.
И я поверил. Каждому слову. Теперь я был абсолютно счастлив. И знал, что это ещё не предел. Главное, чтобы в каждой моей жизни был тот, кто стал для меня центром вселенной, смыслом моей жизни. Остальное не имеет значения, никогда не имело.
Конец.

[Гость]

Т7-50 dark!Мерлин/Артур. "Не дразни меня".

1040 слов


Праздничный пир в разгаре, в зале шумно и людно. Со всех сторон слышится смех и торжественные тосты. Сегодня день рождения Артура. Король вежливо улыбается и пытается поддерживать разговор, но то и дело беспокойно поглядывает по сторонам. В разряженной толпе не видно знакомой долговязой фигуры и Артуру от этого не по себе. Он едва дожидается момента, когда можно уйти из зала, не оскорбив гостей своим отсутствием. В коридоре он останавливает первого попавшегося слугу.
- Ты не видел Мерлина?
- Он ушел с праздника около часа назад, сир. Кажется, отправился в свою башню.
Артур, не тратя времени на дальнейшие разговоры, срывается с места. Он несется по коридорам, как сумасшедший и боится не успеть. На его совести и так слишком много грехов, он не хочет добавить еще одну смерть ни в чем не повинного человека.
Дверь оказывается заперта. Артур барабанит в нее кулаком.
- Мерлин! Открой! Я приказываю!
Из комнаты не доносится ни звука, но Артур уверен, что Мерлин там и нужно любой ценой заставить его открыть, а для этого нужно его хорошо знать. Так хорошо, как Артур.
Мерлин всегда защищает своего короля и Мерлина нельзя обмануть. Король знает все это лучше, чем кто-либо другой и не собирается блефовать. Он достает из ножен кинжал, прикладывает острие к горлу и выбрасывает свой последний козырь:
- Если ты сейчас же не откроешь, я убью себя.
Дверь распахивается почти мгновенно, словно все это время Мерлин стоял рядом с ней. Наверное, так оно и было.
Артур отбрасывает его с дороги и вбегает в комнату. На полу лежит мужчина без сознания. Король падает на колени и судорожно начинает щупать пульс. Есть. Слабый, рваный, но он есть, и Артур облегченно выдыхает.
- Что ты с ним сделал? – взгляд, обращенный к Мерлину, полон ярости.
- Пока ничего, - усмешка на холодном жестком лице кажется гримасой.
Артур больше не хочет смотреть в эти желтые глаза, в которых невозможно прочитать эмоции. Он перекидывает руку мужчины через плечо и с трудом поднимается. Ноша не из легких, но мысль о помощи Мерлина сейчас кажется отвратительной. Артур с трудом дотаскивает тело до ближайших гостевых покоев и зовет слуг. Теперь можно быть спокойным, о дворянине позаботятся. Да и слухов не пойдет. Подумают, перебрал парень, выпив лишку за здоровье короля. Медленно Артур проходит мимо суетящихся слуг и снова направляется в башню. Ноги переставлять тяжело, будто к ним привязаны жернова. Дверь в покои Мерлина распахнута. Именно так, как ее бросил Артур. Маг сидит в кресле около камина и задумчиво смотрит на огонь, в отсветах пламени невозможно разобрать цвет глаз.
- Я знал, что ты придешь, - произносит он, не поворачивая головы, - прикрой дверь.
Артур послушно закрывает за собой дверь и только тогда Мерлин поворачивает голову. Его глаза все еще желтые.
- Ты обещал, - Артуру очень хочется верить, что в его голосе больше обвинения, чем обиды.
- Я думал, что справлюсь. Я ошибся.
- Ты больше никого не убьешь, - это приговор и оба это понимают.
Пальцы Артура сжимаются на рукояти кинжала. Желтая пустота глаз Мерлина прослеживает за его рукой и снова впивается в лицо.
- Ну что ж, тогда убей меня.
Артур подходит к креслу и заносит кинжал. Мерлин закрывает глаза и слегка откидывает голову, подставляя беззащитную шею. Но до того как веки мага смыкаются, Артур успевает увидеть пронзительную синеву радужки. И рука с кинжалом зависает, не завершив движения. Артура уже не здесь, он грезит прошлым.
***
Мерлин потирает уставшие глаза и, захлопнув книгу, отбрасывает голову назад.
- Нашел? – в голосе Артура сквозит нетерпение.
- Нет. Здесь ничего похожего нет. Только про убийство и про удовольствие с женщиной.
- Что?! – глаза Артура лезут на лоб, - это что еще за дикое сочетание?
- Не знаю, тут что-то насчет того, что выброс энергии при убийстве и при получении удовлетворения на ложе очень похож.
***
Артур снова возвращается в здесь и сейчас, смотрит на худую бледную шею, на тонкие веки, прикрывающие глаза. Сердце Артура щемит, он понимает, что сам виноват в появлении этого чудовища. Слишком многое разрешал Мерлину делать своей магией. Убийство за убийством искажали, корежили душу юноши, мечтавшего творить магией добро. Король не заметил, когда необходимость убивать для Мерлина сменилась желанием, а затем страстью к мучениям и крови. С этим можно и нужно было покончить еще месяц назад, когда Мерлин во всем сознался, стоя над истерзанным трупом. Но Артур не смог. В память о былом он дал шанс. Мерлин продержался всего месяц.
Уже на прошлой неделе Артур стал замечать, что придворный маг нервничает, и его глаза желтеют слишком часто. Сегодня удалось успеть, но может не получиться завтра. Мерлин сам признался, что не может с этим справиться, так почему же кинжал все еще не вошел в ровно бьющееся сердце.
- Мерлин, - тихо зовет Артур.
Веки распахиваются, открывая бездонную синеву.
- Не медли, - шепчут искусанные губы.
- Ты когда-то говорил, что выброс энергии при убийстве и при получении удовольствия с женщиной очень похожи.
Мерлин закрывает лицо руками, его плечи вздрагивают. Артур изумленно смотрит на мага, который… смеется. Наконец Мерлин поднимает голову, глаза его вновь залиты желтой пустотой.
- Неужели ты можешь подумать, что обычная ночь на ложе с женщиной может утолить мою жажду? Не будь глупцом, Артур. Ты видел мою жертву, после того как я с ней позабавился. Та, с кем я возлягу, будет выглядеть немногим лучше. Ты готов кого-то обречь на такое?
«Значит, все-таки альтернатива смерти есть, - пронзает Артура шальная мысль».
Но Мерлин прав, никого нельзя принести в жертву, никто не заслуживает такой участи. Никто… кроме того, кто виноват в появлении чудовища.
- А если я сам приду к тебе? – слова Артура падают в тишине и зависают между ними.
- Не дразни меня, - в голосе Мерлина звучит угроза.
- Я не дразню, - отвечает Артур и отбрасывает клинок.
Он уже принял решение и с исполнением медлить не собирается. Артур сжимает руки на костлявых плечах и дергает мага на себя. На этом инициативу у него перехватывают. Мерлин хватается за руки Артура и толкает его к стене. Желтизна глаз разгорается и пульсирует, по шее Артура ползет линия пореза. Мерлин слизывает языком выступающую кровь и зубы сжимаются на раненой коже. Для Артура начинается самая длинная ночь в его жизни.
Под утро, проваливаясь в беспамятство, он думает, что только он и может выдержать такую ночь, потому что даже в своем безумии Мерлин ни разу не перешел грань, не нанес смертельной раны. Даже в безумии он сохранил жизнь короля.

[Гость]

Т8-24 dark!Мерлин /(|) Артур. Мерлин решает научиться чёрной магии, чтобы больше понимать природу и грани волшебства.

3567 cлов

"Четыре шага до смерти"
Часть 1.


Темная магия дает тебе многое, но при этом и требует взамен не менее серьезную плату, а в идеале - намного, намного больше. Однако чаще всего ее жертвы - именно не обладатели, а жертвы - даже представляют, насколько высока запрошенная цена. Столь же туманны и обманчивы пути, которые приводят людей и магов к желанному источнику знаний. Отчаяние, близость смерти, потеря близких, желание помочь в безвыходной в ситуации - не всегда в эту ловушку попадаются конченые злодеи, жаждущие могущества и власти. Жаль только, что результат всегда один.
Сложно было сказать, что именно вызвало интерес Мерлина именно к этому разделу волшебства. Слишком многое произошло в жизни второй половины принца Артура, следствием чего и было положено начало новой, уже не такой светлой и яркой жизни мага. Сам же Мерлин считал, что обратился к темной магии для того, чтобы, с ее помощью познав природу и ее законы, смог защитить от всего на свете своего драгоценного принца. Другой причиной, озвученной в мыслях самого Артура, была смертельная болезнь Гвен, заставляющая улыбчивую, но такую мудрую девушку, медленно угасать. Весь королевский двор, не исключая даже короля, тщательно это скрывающего, переживал и находился в постоянном напряжении, чего не мог не замечать Мерлин, особенно наблюдая, как в бессилии бьется над служанкой Морганы Гаюс.
Как бы то ни было, шаг на этот путь был сделан, и, даже если бы и истинные мотивы были найдены, изменить ничего уже было нельзя. Это был негласный закон любого темного волшебства - начав, уже невозможно было остановиться. Возможно, если бы тогда Мерлин знал это, все было бы иначе.
Сначала все было вполне нормально. Горы книг, часть из которых, к своему удивлению, Мерлин нашел в домашней библиотеке дяди, бессонные ночи, многочасовые бормотания новых заклятий и тайные эксперименты в комнате. Гаюс с некоторым удовольствием заметил возросшее стремление к новым знаниям, упорство и труд Мерлина, даже и не подозревая, чем тот занимается. Парень же совершенно не понимал, почему этот раздел магии, в котором рассказывалась суть и законы самой природы, показывалось, как можно менять их и создавать новые, назван темным, в то время как ему открывалась великолепная перспектива изменения мира к лучшему с его помощью. Да, конечно, причиной для опасения могло быть то, что, попади эти знания в руки злого колдуна или ведьмы, людям было бы точно не сдобровать, как, впрочем, и всему королевству. Однако, почему же нельзя было с помощью этой магии, осторожно используя, творить добро? Быть может, его великое предназначение было отчасти в том, чтобы изменить такие понятия о магии?
Однажды Гаюс в разговоре обронил фразу о том, что темная магия может сделать то, что необходимо добру, но при этом зла будет в этот мир привнесено в два раза больше. Мерлин едва было не начал яростно возражать, но вовремя опомнился, понимая, что свои занятия должен хранить в секрете даже от дяди. Однако, когда лекарь продолжил свои разглагольствования на эту тему, парня вдруг неожиданно посетила четкая, испугавшая потом его самого, мысль, едва не превратившаяся в высказанные слова:
«Как этот глупец смеет рассуждать о том, о чем не имеет совершенно никакого понятия? Разве не я вылечил Гвен? Разве не я защитил Камелот от нападения взявшейся из ниоткуда стаи грифонов? И вот, такова теперь твоя благодарность, Гаюс?»
-Мерлин? – недоумевающее спросил дядя, глядя на мага, так крепко сжавшего спинку стула, что она раскрошилась на мелкие щепки. На миг Гаюсу показалось, что сквозь обычное выражение лица Мерлина проступила темная тень. Это словно был другой Мерлин, темный Мерлин со злыми и жестокими глазами, Мерлин, от которого веяло СМЕРТЬЮ. Прогоняя наваждение, придворный лекарь тряхнул головой и вновь взглянул на племянника. На лице юноши вновь была безмятежно- веселая улыбка, и Гаюс с облегчением вздохнул, однако видение отказывалось исчезать из его памяти.
-Да, Гаюс, тебе что-нибудь нужно?- опомнившись, ответил маг.
-Нет, я пойду, прогуляюсь,- сказал старик и быстро вышел.
«Что-то это не совсем похоже на Гаюса. Что же случилось?»- подумал было Мерлин, однако внезапно понял, что это совершенно его не интересует. На данный момент его грела мысль о спрятанной под кроватью книге, которую он только начал, однако сразу понял, что именно там сама суть темного волшебства. Это был первый шаг во тьму.

[Гость]

Т8-24 dark!Мерлин /(|) Артур. Мерлин решает научиться чёрной магии, чтобы больше понимать природу и грани волшебства.

Часть 2.

***
Второй шаг Мерлин сделал спустя три месяца после произошедших событий. Толстенный том был уже прочитан от корки до корки и выучен наизусть, но в тайнике уже лежал новый. Повседневные заботы, Артур, Гаюс, что там, даже его какие-то собственные чувства отошли на второй план, уступая место желанию еще, еще больше узнать, стать еще сильнее, еще могущественнее. Сейчас он мог многое- исцеление, телекинез, чтение мыслей, создание магических существ и даже управление людьми – все это стало для него обычным делом, но впереди были новые и новые горизонты, такие, как: власть над стихиями, а, впоследствии, и над самой природой. Удивительно, сколько, оказывается, раньше было магов, развивающих и отдающих свою жизнь темной магии, и добившихся столького. Их знания были просто бесценны, а на сборы этих редких книг теперь уходила львиная доля свободного времени Мерлина. Но он имел в своей личной библиотеке вполне достаточно, чтобы сконцентрироваться в ближайшие месяцы на достижении нового уровня мастерства. Замечтавшись, Мерлин не заметил Гаюса, постучавшегося в его каморку и осторожно вошедшего.
-Мерлин, ты позволишь? Я хочу кое о чем с тобой поговорить.
Маг, еле сдерживая раздражения из-за того, что его отвлекли, все-таки выдавил из себя немного недовольное:
-Да, конечно.
-Вчера я нашел на столе вот это, - лекарь протянул магу какую-то книгу. – И еще, в последние месяцы ты изменился, Мерлин. Стал каким-то замкнутым и нелюдимым. Ты что-то скрываешь от меня, верно? – мужчина внимательно посмотрел на мага, на его лице читалось искреннее беспокойство, что почему-то сразу вывело Мерлина из себя.
-Нет, ты о чем? Что я могу от тебя скрывать? – удивленно изогнул бровь юноша, стараясь не сорваться.
-Тогда ты можешь объяснить мне, почему я нахожу в доме книги по темной магии, а так же периодически здесь начинают происходит странные вещи?- рассерженно начал Гаюс. -Думаешь, я совсем стар, чтобы не понять, чем ты занимаешься? Ты забыл, что я и сам когда-то был магом? Мерлин, ты не понимаешь, какие силы впустил в свою душу. Эта магия погубит тебя и Камелот.
-Ты ошибаешься, Гаюс! Все совсем не так. Люди долгое время боялись этого, потому что считали законы природы непреложными, смиряясь перед жестокостью стихий и бедствий, уносящих тысячи жизней!- яростно возразил Мерлин со странным лихорадочным блеском в глазах. – Мы, мы можем это изменить! Ты только представь себе мир, в котором не будет болезней, не будет неурожаев, бурь, холодов и голода! Все это становится возможным только благодаря темной магии.
-Это безумие, Мерлин. Никто не может совладать с силой тьмы. Ты глуп и неопытен, это обман, ловушка. И пока я жив, я не позволю тебе заниматься злым колдовством, это опасно и безрассудно, - попытался вразумить племянника лекарь, кладя руку Мерлину на плечо. Однако юноша резко вскинулся и со злостью прошипел:
-Ты глупец, Гаюс, ты абсолютно ничего не понимаешь. И вот интересно, как ты собираешься меня остановить? Ты не колдовал двадцать лет, а я уже многое выучил. Не стоит удерживать меня, дядя, я уже достаточно взрослый, чтобы быть в состоянии самостоятельно решать, что мне делать, -усмехнулся маг.
Сначала старец растерялся, видя перед собой незнакомого Мерлина, упрямого и жесткого Мерлина, от которого ощутимо веяло угрозой. Но все-таки, это был человек, которого он любил, который был для него гораздо большим, чем сыном, а это значит, что бы ни случилось, и каким бы ни предстал перед ним племянник, он может доверять ему. А еще это означало, что он должен остановить его любой ценой.
-Нет, Мерлин. Если ты продолжишь занятия темной магией, я расскажу об этом королю, - твердо глядя в глаза магу, сказа Гаюс. Маг прищурился, но все же не смог скрыть удивления, которое прозвучало в его тихом, но вкрадчивом вопросе:
-Ты выдашь меня королю? Так значит, ты желаешь мне смерти, я правильно тебя понял?
-Нет. Я просто хочу, чтобы ты перестал сам убивать себя.
-Как это интересно, - ехидно протянул Мерлин, едва сдерживая приступ гнева. – Однако, сейчас я спрошу лишь одно- ты уверен?
-Да. Я сделаю все, но остановлю тебя, -уверенно сказал Гаюс. На миг в глазах мага промелькнуло разочарование и, почему-то, сожаление, но в следующий момент Мерлин посмотрел на дядю взглядом, в котором было только ледяное спокойствие и равнодушие.
-Что ж, я и правда не хотел этого. Прости, дядя. Но ты не понимаешь, чему хочешь помешать. Death fear crethepta, - певуче произнес Мерлин и словно послал Гаюсу воздушный поцелуй.
-Что ты де…- заклинание настигло старика на полуслове, и сердце, до этого столько лет бившееся без перебоев, резко запнулось и судорожно сжалось. Магическая сущность Гаюса отчаянно боролась, но заклинание было сильнее. Мерный ритм биения сменился хаотичными ударами- тук….тук-тук-тук…тук… Сердце в последний раз ударило, разгоняя кровь по телу, и, словно сдавшись, замерло уже навсегда. Гаюс упал там, где стоял, но продолжал смотреть остекленевшими от смерти глазами на мага до тех пор, пока Мерлин, неспешно подойдя, не закрыл своему бывшему учителю глаза…
На похоронах, где сам король не скрывал скорби, никто не мог подумать, что этот красивый юноша, бьющийся от отчаянных рыданий на могиле дяди, на самом деле хладнокровный убийца.

[Гость]

Т8-24 dark!Мерлин /(|) Артур. Мерлин решает научиться чёрной магии, чтобы больше понимать природу и грани волшебства.

Часть 3.

***
-Артур, ты можешь себя представить королем? – спросил как-то Мерлин своего господина после траурного пира, устроенного Утером на годину со времени смерти Гаюса.
-В каком смысле, Мерлин? – удивленно поинтересовался принц. –Что за странные вопросы?
- Просто вот сейчас я вдруг задумался вот над чем - живя с Гаюсом, я совершенно не замечал, что он стареет. И вот, в один ужасный момент у него отказывает сердце. Вот тогда я и понял, что невозможно предугадать, когда смерть заберет кого-то из твоих близких. Утер не намного моложе Гаюса, а правление королевством отнимает гораздо больше сил, чем лечение больных, - осторожно сказал Мерлин с хорошо играемой горечью в голосе.
Артур поднял глаза на мага, совершенно не понимая, к чему этот странный разговор, и каким образом Мерлин вдруг перешел от смерти Гаюса к его отцу и разговору о королевской власти. Он даже не стал ругать юношу за непристойные для слуги рассуждения, пытаясь вникнуть в то, что пытался донести до него Мерлин.
-Артур, прости, что затрагиваю эту тему, но Утер стар, и силы его на исходе. Готов ли ты занять его место и нести бремя власти? – продолжил Мерлин, внимательно глядя принцу в глаза.
-Что ты такое говоришь, Мерлин! Немедленно выброси из головы подобные мысли! Хоть я и готов быть достойным королем для своего народа, я вовсе не желаю смерти своему отцу и хочу, чтобы он правил королевством еще десятки лет!- яро воскликнул Артур, смерив мага сердитым взглядом.
-Это очень благородно с твоей стороны, Артур, это слова настоящего рыцаря. Однако, позволь спросить тебя, чисто в теории, изменил ли бы ты что-то из того, что сейчас делает Утер? –тихо поинтересовался Мерлин, ожидая еще большей бури, чем до этого. Однако в этот раз принц отреагировал гораздо спокойнее, снисходительно глядя на внезапно обнаглевшего и задающего бредовые вопросы слугу.
-Хоть я и не должен разговаривать об этом с тобой, а твои глупые мысли просто отвратительны, я все же отвечу, так как сам недавно задумывался над этим - неожиданно для самого себя сказал Артур. – С твоим появлением я почему-то начал замечать, что магия несет не только зло, но может и защищать людей и нести добро. Мне кажется, что отец слишком нетерпим в этом плане, и следует тщательно изучить и рассмотреть это вопрос. Нужно по максимуму использовать ресурсы, имеющие возможность улучшить жизнь в королевстве, - задумчиво произнес принц. – А теперь оставь меня, Мерлин, или у тебя работы мало? Тогда вымой мою лошадь и вычисти доспехи.
«Как обычно, - вздохнул Мерлин, но даже куча работы не могла уменьшить триумфа юного темного мага. – Артур- как раз тот король, который сможет принять магию в королевство. С ним мы осуществим мой замысел. Остается всего две проблемы - Утер и Моргана, которая слишком уж бдительно следит за королем. Вот вторым сначала и следует заняться…»
***
-Ваше Величество, это правда. Клянусь, я своими глазами видел, как она сделала это, - юноша отвесил низкий поклон и с надеждой посмотрел на короля.
-Как ты смеешь обвинять в колдовстве мою дочь, слуга! У тебя есть доказательства, чтобы позорить членов моей семьи? – гневно кричал Утер на Мерлина, смиренно стоящего перед ним.
-Да, Ваше Величество, со мной был принц Артур, он может подтвердить.
-Артур? –напряженно спросил Пендрагон сына, находящегося рядом с магом перед троном.
-Да, это правда, отец, - с сильной болью в голосе с трудом выговорил Артур. –Я видел…Как сестра…Моргана протянула руку и что-то прошептала, после чего Персиваль упал и умер. Наш придворный лекарь сказал, что причина смерти - магия.
- Я не могу в это поверить. Она призналась? Что она сказала Моргана, когда ее допрашивали?-
-Она ничего не отрицала, но утверждала, что не отвечала за свои действия. Однако, в это мне поверить еще труднее чем в то, что Моргана - колдунья, - честно признался Артур. – Никто бы не осмелился посягнуть на волю члена королевской семьи.
-Но зачем, зачем ей это делать? –еле слышно произнес Утер. –Зачем?
-Они в последнее время не слишком ладили, отец…Он особенно неприязненно отзывался о ее искусстве владения мечом, что часто приводило к поединкам между ними. Но она не могла, не могла…И то, что я видел…Я до сих пор не могу поверить в произошедшее, отец, - глухо проговорил принц.
-Но все-таки, ты это видел?
-Да, отец, - коротко ответил он.
-Тогда у нас нет выхода. Закон есть закон.
-Отец, ты не можешь! - закричал Артур. –Она твоя дочь!
-Ты знаешь, как мне тяжело, Артур, - яростно отчеканил Утер. –Но у нас нет выбора. Магии не место в нашем королевстве, магия-это зло, и ты прекрасно это знаешь. Завтра ночью будет казнь. Прости меня, это для блага всего народа.
Артур хотел и дальше возражать, это было просто нереально - все то, что происходило, начиная колдовством Морганы и заканчивая ее приговором, но внезапно принц ощутил сильную слабость и головную боль. Он быстрыми шагами пересек тронный зал и вышел на улицу, где в бессилии прислонился пылающим лбом к холодным камням стены замка. На следующий день он слег с тяжелой простудой, а в ночь казни, наблюдая за веселым танцем языков пламени, Мерлин думал о том, как же просто было манипулировать Морганой и насколько проще этого было потом наслать на начинающего что-то подозревать Артура временный недуг.
Через неделю после сожжения девушки Утер был найден мертвым в своей постели; причиной смерти было кровоизлияние в мозг, однако хитрый яд, изготовленный Мерлином с помощью колдовства, придворный лекарь, не имеющий даже начальных знаний о магии, выявить не сумел. Коронация Артура была назначена на день спустя ровно сорок один день после смерти короля. Еще один шаг навстречу новому королевству, а в реальности - своей смерти, был сделан.

[Гость]

Т8-24 dark!Мерлин /(|) Артур. Мерлин решает научиться чёрной магии, чтобы больше понимать природу и грани волшебства.

Часть 4.

***
Все шло так, как он и рассчитывал, хотя ему казалось, что Артур слишком медленно меняет положение магии в Камелоте. Новый король, как выяснилось, вовсе не шутил, когда говорил, что досконально изучит это вопрос, прежде чем сделать какие-либо выводы, что было весьма неприятным сюрпризом для Мерлина. Вот уже несколько месяцев Артур лично ездил по всем уголкам королевства, разыскивая и допрашивая множество магов и ведьм, отыскивая всевозможные магические книги и изучая их, даже не подозревая, что самый могущественный маг Камелота находится рядом с ним. Конечно, по сравнению с прошлым правлением, это был огромный прогресс, Мерлин и сам собирался рассказать, наконец, Артуру свою тайну, что скрывал все эти годы, потому что теперь их связывала не только дружба, но и любовь. Но все-таки этот процесс мог затянуться на несколько лет, а темному магу это казалось пустой тратой времени, когда столько можно было сделать. Эта тема служила почвой для их многочисленных ссор, однако, к удивлению Мерлина, Артур твердо стоял на своем. Возникновения подобной проблемы юноша не ожидал, однако не терял надежды исправить ситуацию своими силами, без вмешательства магии. Он с самого начала мог подчинить Артура, сделав из него свою марионетку, но это было использование, как ему казалось, магии во зло, и, к тому же, так бы ему пришлось круглыми сутками фактически быть королем. Любовь между ними тоже удерживала Мерлина от подобных действий, хоть и была сейчас на втором плане. Светлое будущее страны - а остальное пока не имеет значения.
Но однажды спор на тему судьбы королевства окончательно вывел из себя их обоих, символизируя собой этакую последнюю каплю. Артур и Мерлин громко кричали друг на друга, и так получилось, что началом этого разговора послужило признание последнего в том, что он маг.
Реакция Артура была менее бурной, чем ожидал Мерлин, все-таки недаром он все это время убеждал короля в том, что магам можно доверять, и при дворе их было уже достаточное количество. Конечно, Артур был очень зол на Мерлина за то, что он так долго скрывал это от него, но довольно быстро остыл, понимая, чем бы это было чревато для мага, если бы он рассказал ему об этом чуть раньше. Поэтому Мерлин рискнул использовать аргумент, что он, как волшебник, хорошо знает мир магии, чтобы заверить Артура в необходимости срочных реформ. Король же возражал, говоря, что живя при дворе, невозможно достаточно представлять себе мир колдовства, с учетом того, сколько совершенно разных по силе и знаниям магов было найдено в разных далеких уголках королевства и даже в Камелоте.
-Ты не можешь судить о целом, зная лишь одну десятую часть! –говорил Артур Мерлину, нервно вышагивая туда- сюда по комнате.
-Все это не так важно и можно выяснить уже потом. Нужно срочно начать тренировать придворных магов в армию, а в деревнях - обучать лекарей, - возражал Мерлин. –Так мы сразу сократим смертность и увеличим нашу мощь, -он тоже нервничал и поэтому барабанил тонкими пальцами правой руки по столу. – Кроме того, пора и мне заняться изменениями природы Камелота, в последнее время бури происходят все чаще.
-Ты слишком торопишься, Мерлин, мы еще не знаем последствий наших действий. Камелот долгое время жил без магии, нужно быть осторожным.
-Мы теряем время, Артур! Ты не понимаешь, ты же ничего не понимаешь, -пылко говорил Мерлин, -Мы должны…
-Стоп, - оборвал его Пендрагон. – Это я ничего не понимаю? Мы должны? Мне кажется, король здесь пока что я, и мне решать, что будет дальше. Мне давно уже не нравится все то, что ты делаешь, Мерлин, и как бы я тебя ни любил, ты становишься угрозой для королевской власти и спокойствия моего народа. Прости, но я отстраняю тебя от управления. Спасибо тебе за все, ты все равно мне очень помог.
Чтобы Мерлин не сильно на него обижался, Артур подошел к темному магу и нежно поцеловал его, однако Мерлин не ответил на поцелуй и резко отстранился.
-Так значит, ты вот так со мной поступаешь за все то, что я для тебя сделал, неблагодарная тварь?- зло крикнул он. В его глазах начала появляться тьма, закрывая зрачки.
-Что? –изумленно спросил Артур, думая, что ослышался. –Что ты сказал?
-Ничего, король. Простите, но у меня другие планы. Я не хотел этого делать, - грустно сказал Мерлин, вдруг успокоившись и перейдя на «вы». –Убить я вас не могу, потому что люблю. Но и тратить время, отпущенное вам на правление, так безрассудно не в моих силах. Mine control yourself gerest; пусть твое тело станет моей властью, -пропел он. -Ты будешь спать и видеть сны о своей счастливой стране, которую я создам за тебя, а иногда даже буду приходить к тебе, когда соскучусь,- прошептал он на ухо королю, удерживая его на внезапно ослабевших ногах. Но Артур уже не слышал его слов, отчаянно борясь с тьмой, поглощающей его сознание. Однако искры света постепенно гасли, исчезали звуки и ощущения, парень уже не чувствовал своего тела. Последней его мыслью было то, что он любил не этого страшного и холодного Мерлина с тьмой в глазах, а улыбчивого неловкого мальчишку мага- недоучку со смешинками во взгляде. Именно таким перед ним, уже приготовившимся к смерти, вдруг возник в его голове Мерлин:
-Прости меня, Артур. Темная магия и правда берет жестокую плату за овладение ей. Я ошибся и поплатился за это своей и твоей жизнью. Прости меня, сейчас там – не я, а только тьма, пущенная мной в душу. Ты видишь сейчас светлую часть меня, что еще осталась жива, - Мерлин на секунду замолчал, подбирая слова для самого главного. -Ты не должен из-за меня страдать, поэтому я исправлю хотя бы то, что в моих силах. Я люблю тебя, Артур, - слеза скатилась по щеке мага, а улыбка на мгновение угасла. – Я люблю тебя и прошу довериться мне в последний раз. Я отправлю твою душу туда, куда ей будет суждено попасть, хоть и чуть позже, таким образом, спрятав ее от НЕГО- в загробный мир. Проще говоря, я убью тебя, но поверь мне, это в сотни раз лучше, чем быть его марионеткой. Там тебе будет хорошо. И не бойся о судьбе королевства, этим займется Моргана, она давно хочет восстановить справедливость, а у безвинно убитой души иногда есть такая возможность. Еще раз прости меня и, надеюсь, до встречи.
Мерлин осторожно поцеловал Артура, это был самый незабываемый и бесконечный их поцелуй, наполненный слезами, любовью, мольбой о прощении и невероятной душевной мукой мага. Через эти прикосновения губ Артур на минуту увидел все то, что творилось все это время в той, почти уничтоженной, светлой части души любовника. И тогда, когда Артур ответил ему, все прощая и вновь доверяясь, Мерлин еще раз с любовью заглянул ему в глаза и исчез. Король увидев яркую вспышку и, не успев задуматься о словах Мерлина о Моргане, счастливо вздохнул и умер.

Эпилог.
Далеко-далеко, замурованный заживо в гробнице, запечатанной сильнейшей магией, умирал самый могущественный за всю историю маг Камелота. Он не переставал в безумии шептать заклинания, пытаясь если не освободиться, то хотя бы унять страшную боль, причиняемую светлой магией, наложенной на его гроб. Это был уже не красивый парень с яркими синими глазами, а уродливый ведьмак с высохшей кожей и искаженным ненавистью разрубленным лицом.
Новый король Камелота, однако, не был чересчур суров к волшебству, ведь именно благодаря магии Морганы, пришедшей к нему во сне и давшей ему зачарованный меч, который утром он нашел рядом с собой, он смог в тяжелом поединке сразить Мерлина и восстановить мир в королевстве, став его королем.
-Здравствуй, сэр Ланселот, - часто шутливо приветствует мужа новая королева Гвен, входя в спальню королевских покоев.
Конец.

[Гость]

Т8-38 Артур/Мерлин. Из-за негативного опыта в прошлом Артур избегает физической близости. "Ладно, если ты так хочешь узнать причину! Я ужасен в постели, понятно?"

1605 слов

-Мерлин, сегодня все как обычно. Надеюсь, мне не нужно еще раз озвучивать список твоих дел на день? – принц говорит это ровным, холодным голосом, что причиняет Мерлину почти ощутимую физическую боль. Он уже отвык от такого Артура - неприступного, высокомерного и равнодушного, отдающего четкие приказы своему слуге. Слуге, а не возлюбленному.
Мерлин почтительно кланяется и уходит, с трудом сдерживаясь, чтобы не вернуться и не закричать: «Что происходит? Что изменилось во мне? Почему мы уже неделю, словно чужие друг другу?» Но каждый раз его останавливает ледяной, полный презрительного удивления взгляд, будто не было между ними той моральной близости и тех месяцев ночных прогулок по замку, страстных поцелуев и признаний в любви без слов. А неделю назад…
Маг мысленно застонал, чувствуя, как в его душу вновь начинают возвращаться сосущая пустота и тоска, смешанные с отчаянием - неужели это конец? Неужели он каким-то неосторожным словом разрушил свое счастье? Страшнее всего то, что Артур не кричит на него, не обзывает идиотом и лентяем, не грозится заковать в колодки, а просто молчит. И это немое равнодушие ранит Мерлина сильнее самых острых мечей и самых грубых слов…
***
Все дела сделаны, Артур спокойно спит в своей комнате, но Мерлин не спешит уходить. Он тихо входит в покои принца, не боясь, что скрип двери потревожит его сон: Артур спит крепко, почти скинув одеяло на пол и зарывшись лицом в подушку, - и осторожно садится на край кровати. Лунный свет выкрадывает из темноты комнаты сильное, мускулистое тело сына короля, его натренированные руки, умеющие быть и грубыми, и нежными, но чаще первым, чем вторым; копну золотистых волос, разметавшихся по подушке. Не удержавшись, Мерлин осторожно касается спины Артура, проводя тонкую линию от основания шеи до начала упругих ягодиц, большей частью скрытых под сползшим одеялом. Но тут же резко отдергивает руку, когда принц начинает шевелиться.
«Неужели разбудил?»
Но нет, в эту ночь судьба была милостива к магу - Артур просто перевернулся на спину, предоставляя изголодавшемуся по нему взгляду Мерлина возможность полюбоваться его очерченной ровными кубиками мышц грудью и плоским животом. «О, небеса, он великолепен», - парень панически хватается за голову, до крови закусывает губу, чтобы не бросится прямо сейчас, не разбудить яростными поцелуями и крепкими объятиями, не ощутить своим телом крепкое кольцо рук Артура, тяжесть и тепло его тела. Ему необходимы были эти губы, приоткрытые в данный момент, эти руки, сейчас расслабленно лежащие вдоль тела, хриплый шепот на ухо и сорванный от стонов его голос... С каждым днем этой холодной войны Мерлин хотел его все больше, уже почти что не представляя своей жизни без этих нежных ласк, пусть и без секса - да черт с ним, с сексом - он бы все отдал за всего лишь один поцелуй, утоляющий его голод и заполняющий пустоту внутри, раньше занятую любовью Артура. Но скоро придет проклятый рассвет и новый день - пустой день; ведь этот странный и страшный разрыв между ними длится целых семь дней и семь не менее мучительных ночей, что он приходил сюда. Видеть, но не иметь возможность прикоснуться - страшная мука, хотя все же легче, чем просто жизнь без объекта свой любви.
Луна скрывается, и горизонт начинает светлеть. Пора уходить. Маг аккуратно поправляет одеяло и выходит. Скоро Артур проснется, а завтрак еще не готов. Если теперь Мерлин не нужен ему, то пусть хотя бы будет хорошим слугой и заслужит признательность своего господина…
***
- Мерлин, долго ты еще мечтать собираешься? Я, вообще-то, жду! – возмущенный голос Артура выводит мага из глубокой задумчивости. Он спешно извиняется и подает принцу полотенце и одежду, стараясь не задумываться о том, что сейчас в каких-то метрах от него находится его возлюбленный, тело которого было влажным после принятого душа, упругим и абсолютно обнаженным.
- Да что с тобой? – уже удивленно спрашивает его Артур, вытираясь и начиная одеваться. – Может, ты болен?
«Я давно уже болен. Тобой» - хочет сказать ему Мерлин, но вместе этого быстро бормочет: «Все нормально, сир, прошу меня простить», - и выбегает из комнаты. Ноги сами несут его в одну из вечно пустующих высоких башен замка, где он часто сидел в последнее время, когда днем боль становилась совсем уж невыносимой.
Три месяца назад он был счастлив. Он любил своего будущего короля, и тот отвечал ему взаимностью. Мерлин всю свою жизнь будет помнить волну эмоций, захлестнувших его во время их первого поцелуя, когда ему показалось, что весь мир перевернулся и взорвался яркой вспышкой. Все их поцелуи были полными чувств и невероятными по своей силе, но тот, самый первый, был особенным. Это было их первое признание в любви без слов.
Два месяца назад он был безумно счастлив. В тот день шел дождь, и Мерлин спешил встретить Артура, возвращающегося из трехдневной поездки по поручению короля. Маг рвался отправиться с ним, но Утер был суров, сказав сыну, что он должен ехать один. Три дня ада - и вот знакомый стук копыт в галопе, мокрые от ливня объятия, поцелуи и неожиданное признание в любви. Мерлин сначала подумал, что ослышался, и тогда Артур повторил это еще раз. Мир вновь сделал сальто и вернулся в прежнее положение.
Месяц назад он почти сошел с ума, когда увидел обнаженного Артура не в процессе мытья. Когда смог дотронуться до его тела, ощутить упругость мышц, нежность бледной кожи и чувственность его рук. Тогда Мерлину казалось, что рай - это просто вот так лежать рядом с любимым человеком на кровати, ощущая рядом тепло его тела, или целовать любимые руки и каждый сантиметр пахнущей пряностями и немного потом кожи.
Две недели назад они стали окончательно физически близки, и Мерлин окончательно сошел с ума. Пусть и тогда не все получилось, а если быть откровенным - совсем не удалось, пусть это была только страшная боль и его безумные крики, он все равно любил эти воспоминания. Ведь именно тогда он стал принадлежать своему Артуру и душой, и телом. И именно после этого между ними разверзлась пропасть.
«Артур, почему же ты избегаешь меня? Разве тогда я не сказал тебе, что все было прекрасно, хоть это и была наглая ложь? Ты ведь поверил и перестал убиваться по поводу этого. Ты поцеловал меня, и второй раз за все время наших отношений сказал, что любишь. А на следующий день началось ЭТО. И что же мне прикажешь думать и делать теперь?»
Время шло, но Мерлин не находил ответа на этот вопрос. Воображаемая стена из ледяных кирпичей непреодолимой преградой стояла между ними.

[Гость]

Продолжение

***
Мерлин отказывался верить своим ушам. Он думал, что хуже, чем в эти три недели, быть не может: когда ты уже столько дней морально сгораешь на костре своей безответной любви. Но он ошибался. Хуже могло быть, и теперь он это понял. Понял, когда все стало совсем плохо.
- Вы уезжаете, сир? На два месяца? – голос мага дрожит, выдавая внутренне волнение и неподдельный ужас, но сейчас ему плевать, что подумает Артур. Два месяца без него… после недель пустоты! И как он не ценил того, что у него было, считая себя жутко несчастным? Ведь у него была возможность приходить к любимому по ночам, слышать его голос, пусть и отдающий только приказы, видеть его лицо, так красиво меняющееся в зависимости от испытываемых эмоций…
Теперь у него не будет ничего. Артур уезжает и не собирается брать Мерлина с собой. И Утер здесь точно ни при чем. Сын короля просто не хочет быть с ним. И уходит от него, пусть и на долгие шестьдесят дней. Но на самом деле это означало лишь одно - полный разрыв. И Мерлин, которому уже точно больше терять нечего, сорвался.
Он резко захлопнул перед лицом Артура дверь, что секунду назад открыл для него, грубо схватил за руку и затолкнул обратно в комнату. Не обращая внимания на изумленное «Что ты творишь, Мерлин?», с силой прижал к стене, попутно насладившись приятным теплом тела принца сквозь походную рубаху, и жарко шепнул в раскрытые губы любимого:
- Я не отпущу тебя, пока ты мне все не объяснишь.
Артур яростно вырывается, но сейчас Мерлин сильнее. И магия тут абсолютно не причем, если не считать ею силу человеческой любви. Тогда сын короля использует оружие, которым осаживал мага все эти дни: холодный и равнодушный взгляд прямо в синие, васильковые глаза. Но сегодня это не останавливает обезумевшего Мерлина, а только еще больше распаляет - парень с силой прижимается к губам Артура и вновь задает вопрос, но на это раз одним только взглядом. Принц пытается отвернуться, но Мерлин не дает ему такой возможности и неожиданно видит в знакомых серо-голубых глазах боль, желание и искаженное отражение тех чувств, что все это время испытывал он сам. Ликующая радость, перемешенная с неподдельным шоком и непониманием происходящего, заполняет разум мага.
«Он любит меня, но тогда что все это значит?»
Желая убедиться в том, что ему не привиделось все это от отчаяния и тоски, маг вновь целует возлюбленного и ощущает робкий, осторожный ответ, словно Артур мучается сомнениями - отвечать или нет? Тогда брюнет начинает действовать более решительно, заставляя губы блондина раскрыться и проникая языком внутрь, углубляя тем самым свой поцелуй. Артур более уверенно отвечает, но все равно, спустя мгновение, что-то вдруг резко останавливает его. Тогда Мерлин с трудом отрывается от губ принца и, пристально глядя в глаза, тихо, но решительно спрашивает:
- Что случилось, Артур? Я ведь все равно добьюсь от тебя ответа, ты же знаешь.
Наступившая пауза показалась Мерлину вечностью, когда, наконец, Артур с явным внутренним страданием выдавливает из себя следующее:
- Ладно, если ты так хочешь узнать причину! Я ужасен в постели, понятно? - и мгновенно заливается краской.
Стараясь не рассмеяться от облегчения и счастья, Мерлин старательно подбирает нужные слова для расстроенного любовника:
- Осел ты мой венценосный, что же ты молчал? Я уже и не знал, что подумать! Столько времени потеряли зря, - но видя в глазах Артура нескрываемую муку, маг спешит сказать самое главное. – Я люблю тебя, несмотря ни на что. Все было не так ужасно, как ты думаешь. Тем более, впереди у нас куча времени для практики. Например, - вдруг лукаво улыбается он, – сейчас…
Следующий их долгий поцелуй был наполнен желанием и страстью с обеих сторон.
Конец.

[Гость]

Т2-7 Артур/Мерлин. Оказываются заперты в одной комнате.

837 слова.

Двое в комнате, не считая Морганы.

Две девушки стояли около одной из комнат и внимательно прислушивались к происходящему внутри. Однако за закрытыми дверями стояла гробовая тишина, а в замочную скважину ничего не было видно: очевидно, мстительные обитатели чем-то ее заткнули.
- Зачем ты это сделала, Моргана? – удивленно прошептала Гвен, не отнимая ухо от двери.
- Это месть, тем более, мне уже надоело наблюдать страдальческое лицо Мерлина и быть объектом для издевательств Артура, - с довольным видом ответила дочь короля и вновь обратилась в слух. Но из помещения по-прежнему не доносилось ни звука.
- А они там друг друга не переубивают? В последнее время они очень плохо ладили. Сколько раз дело чуть было не доходило до драки? – взволнованно поинтересовалась служанка. – Мальчишки все-таки.
- Не мальчишки, а двое дующихся друг на друга непонятно из-за чего идиотов, - ехидно сказала Моргана. – Тише, Гвен, так мы точно ничего не услышим.
- Не нравится мне все это, ох, как не нравится. Слишком уж тихо там, - пробурчала себе под нос девушка, но поймав на себе сердитый взгляд Морганы, бросила извиняющийся взгляд и замолчала.
Тем временем в комнате…
- Что за черт, Мерлин? Зачем ты запер дверь, идиот? – кричал на ни в чем неповинного слугу Артур, при этом упорно не поворачиваясь к нему лицом.
- Да говорю же вам, это не я, сир! – возмущенно защищался Мерлин, тоже специально сидя у стены спиной к сыну короля.
- Я тебе не верю, Мерлин. Эта проделка явно в твоем идиотском стиле! Вот выпустят нас отсюда, день будешь у меня в колодках сидеть, понял?
- И зачем мне теперь нас отсюда выпускать? – справедливо заметил маг.
- Так это все-таки ты??? - взревел Артур из своего угла комнаты.
- Конечно, нет, я просто так спросил, чисто в теории, - послышался ответ из противоположного угла.
- Засунь себе эту теорию, знаешь, куда?
- Как неприлично, сир, а еще сын короля! – усмехнулся Мерлин, удобнее устраиваясь на полу.
- А с этой страшной блондинкой гулять по парку, по-твоему, прилично?!
В следующий момент мимо правого уха мага пролетел с силой пущенный знакомый сапог, который он, не далее как утром, старательно чистил. Сапог ударился о стену и рикошетом отлетел в лицо не ожидавшему такой подлости Мерлину под злобное хихиканье наследного принца.
- Ай! Сир, я же говорил вам, что она просто попросила меня показать ей замковую территорию, вот и все! Вы же сами мне велели ухаживать за гостями, - потирая ушибленный нос, оправдывался маг.
- А за талию ее обнимать, она сама тебя попросила, бабник проклятый? – на этих словах в слугу был запущен второй сапог, который, впрочем, безобидно врезался в двух метрах выше и левее головы мага и с грохотом обрушился на пол.
- Ну и чего вы этим добились, сир? Сидите в углу, кричите, а теперь еще и босы. Видел бы кто-нибудь вас, как будущего короля, в таком виде - вас бы последний нищий осмеял, как глупо вы смотритесь, - Мерлин явно издевался над своим господином, продолжая при этом довольно мирно сидеть в углу и с едва скрываемым удовольствием слушать следующий громкий вопль окончательно выведенного из себя Артура:
- Заткнись, идиот!
- Юпитер, ты злишься - значит, ты не прав, - спокойно парировал маг.
- Что за бред?
- Не бред, а мудрость древних, - поучительно возразил Мерлин.
- А я и не злюсь! Я просто возмущаюсь, - понемногу начал сдавать позиции Артур. – У тебя и правда ничего не было с этой… девушкой?
- Клянусь вам, сир, абсолютно ничего. Если бы я хотел изменить вам или избавиться от вас, стал бы я столько раз спасать вам жизнь?
Зря он это сказал, очень зря.
В это же время в коридоре.
- О, кажется, все опять стихло. Может, они помирились? – задумчиво высказалась Гвен.
- Не думаю, - прошептала Моргана, слишком хорошо зная Артура. – Скорее, временный перерыв.
- И когда ты собираешься их выпустить?
Из комнаты вылетает гневное: «Что??? А сколько раз я тебе жизнь спасал, а???»
- Я думаю, минут через десять уже будет можно, - и обе девушки вполголоса весело расхохотались, не боясь, что их услышат. Обитателям комнаты было явно не до этого.
- А кто за каким-то лепестком черт знает куда поехал, чтобы твою задницу от смерти спасти?
- Простите, сир, незачет. Даже там я вам помогал.
- А кто тебя от смерти спас, когда ты к Утеру полез со своими глупыми признаниями?
- За это я вам даже сейчас спасибо не скажу.
- Ах, ты!
Послышался шорох, звук удара, потом вновь шорох, чье-то «Ой!», а затем вновь наступила абсолютная тишина.
- Пора, - непонятно к кому обращаясь, тихо сказала дочь короля.
- И как ты собира…
- Артур, Мерлин, что вы тут делаете? – вдруг громко закричала Моргана. – Я вас по всему замку ищу!
- Моргана, выпусти нас! – раздался сдавленный ответ Артура. – Мы заперты!
- Сейчас, только ключ найду. Ах, вот он, торчит в двери. Открываю! – соврала девушка, тихонько доставая ключ из кармана и вставляя его в замочную скважину.
В следующий момент из комнаты пулей вылетел страшно злой Артур, закрывающий рукой шишку на лбу, а за ним Мерлин с начинающим наливаться синевой фингалом под глазом. Не сказав ни слова, парочка быстро скрылась в неизвестном направлении.
- Ну и чего ты этим добилась? – в немом изумлении спросила Гвен.
- Да, в общем-то, ничего. Хотя я уверена, что эти двое прекрасно провели время, - весело протянула Моргана, и девушки в очередной раз громко и радостно рассмеялись.
Конец.

[Гость]

Дополнение к Т6-42 Артур/Моргана. «Теперь как порядочный человек ты должен на мне жениться!» Н!

Противники.

Моргана тихо стояла у дверей, сама не понимая, зачем она это делает. Сцена, происходящая внутри комнаты, шокировала и возмущала ее, вызывая самые противоречивые чувства и желания: расплакаться и убежать или громко хлопнуть дверью и, залепив пощечину, гордо удалиться. Обычно она всегда выбирала второй вариант, но в этот раз она просто стояла и смотрела, не в силах даже отвернуться.
Артур и Гвен стояли вдвоем в центре комнаты, внимательно глядя друг на друга, принц нежно держал руки служанки своих руках. Он что-то тихо говорил ей, а она лишь краснела и смущенно улыбалась. Слов слышно не было, но Моргане было все и так понятно. Вдруг Гвен что-то тихо спросила у Артура, с отчаянной надеждой и любовью глядя на сына короля. Принц ответил, и тогда девушка радостно бросилась к нему в объятия, страстно поцеловав в щеку. Этого Моргана выдержать уже не могла.
- Артур, помоги мне. Я не знаю, что мне делать, - смуглокожая девушка стояла перед ним, грустно опустив голову. Из ее больших глаз капали невольные слезы.
- Гвен, что ТЫ здесь делаешь? – удивленно спросил принц, но увидев, в каком плачевном состоянии находится Гвен, поспешил подойти и, пытаясь успокоить служанку, взял ее маленькие руки в свои. Все-таки он получил королевское воспитание и не мог бросить девушку в беде.
Она пыталась ему что-то сказать, но в горле словно застыл маленький колючий комок. Тогда девушка, сделав над собой колоссальное усилие, вымолвила всего лишь одно слово:
- Мерлин.
И грудь Гвен снова затряслась от с трудом сдерживаемых рыданий.
«О, небеса, а я–то тут причем? С каких это пор сын короля занимается распутыванием шашней между слугами? - недоумевающее подумал Артур. – Но я не могу теперь вот все так оставить. Это будет уже не по-рыцарски. Эх, порой я жалею, что слишком хорошо воспитан», - грустно заключил принц.
- Гвен, прошу тебя, успокойся и объясни мне все, как следует, - Артур достал из кармана платок и осторожно вытер слезы со щек девушки. Постепенно всхлипы начали сходить на нет, а личико девушки становиться из заплаканного просто грустным.
- Простите меня, сир, - уже более учтиво произнесла Гвен. – Не стоит мне вмешивать вас во все это.
- Нет уж, раз пришла - говори. И отбрось на время все эти «сир» и «вы». Пока что просто «Артур», - ворчливо возразил принц, вновь поддерживая девушку за руки.
- Хорошо, си… Артур, - поймав на себе недовольный взгляд сына короля, девушка осеклась и тут же поправилась. – Я не понимаю… Дело в том… В общем, я, кажется, люблю Мерлина, а он…
- А он не обращает на тебя внимания? – пришел на помощь Артур. – И угораздило же тебя влюбиться в этого идиота.
- Да, - выдохнула девушка.
«О, небеса, - вновь воззвал беззвучно Артур, – этого мне теперь не хватало. Мало того, с Морганой непонятно, что делать, так теперь еще и эти двое влюбленных придурков поочередно ходят ко мне жаловаться друг на друга. Сначала один, потом другая. Так, все. С меня хватит».
- Гвен, ты ошибаешься, на самом деле если он и обращает внимание на кого-то, то только на тебя. Даже я иногда от этого страдаю, - с притворным огорчением произнес принц, с удовольствием наблюдая, как на лице девушки начинает расцветать робкая улыбка, а щеки слегка розовеют от смущения.
- Неужели… Неужели, он все-таки любит меня? – задыхаясь, спросила она, подняв на Артура взгляд, полный надежды.
- Я в этом уверен, как и в том, что он скоро признается тебе. А если вдруг нет, то пусть пеняет на себя, - твердо сказал принц, улыбаясь одними уголками губ.
С радостным визгом девушка бросилась на шею парню, легонько целуя в щеку. Артур подбадривающе приобнял девушку, когда вдруг услышал за дверью звук чьих-то удаляющихся шагов. Быстро поставив Гвен на пол, принц выбежал в коридор, но увидел лишь скрывающийся за углом синий подол платья. Недоуменно пожав плечами, сын короля вернулся в комнату. Гвен быстро поблагодарила его и побежала искать свою госпожу, сияя от счастья, но мысли Артура уже были заняты другим.
«Кто же это был за дверью? И слышал ли он наш разговор?»
Принц чувствовал, что это очень важно, но на эти вопросы найти ответы просто не представлялось возможным.
***
Моргана сидела в своей комнате, распустив волосы и внимательно рассматривая свое отражение в зеркале. Струящиеся длинные темные волосы, большие красивые глаза, бледная кожа, тонкие губы и изящные черты лица. Безусловно, она была прекрасна, и это признавало все королевство, что там - сам король заглядывался порой на свою дочь. Все королевство, кроме Артура.
«Почему Гвен? Почему она? Чем она лучше меня? Чем? А я-то, глупая, ревновала его к Мерлину. А в это время он спокойно ухаживал за моей служанкой!»
Теперь ей было понятно, откуда у Гвен периодически появлялись цветы, хоть она и говорила, что не знает, от кого это. Кто подарил ей новое красивое платье, достойное даже дочери короля, и многое другое... Артур.
«Нет, как безупречно они меня провели! А Артур… Ему-то как хорошо! Получить сразу обеих! Хорошо устроился, бабник проклятый! Нет, так просто я это не оставлю. Наверняка, он совратил Гвен, а она, бедная, не понимает, что ей пользуются. Он же скоро ее бросит!»
Но все-таки увиденная недавно сцена любви и нежности в глазах служанки, Артур, бережно держащий ее руки, не выходили из головы Морганы, причиняя боль. Девушка не могла понять, почему все это настолько ее задело: уязвленная гордость или… Или она все-таки что-то чувствует к этому заносчивому, высокомерному мальчишке? Нет, как этого воображалу вообще можно любить? Только гордость и обида за свою честь, конечно же. Но даже из этой ситуации она выйдет с высоко поднятой головой.
***
- Моргана, мне нужно с тобой поговорить, - Артур подошел к ней и внимательно посмотрел в глаза.
- А нам есть о чем? – холодно поинтересовалась девушка.
Артур невольно опешил от такого отпора. Всю неделю после той ночи Моргана вела себя с ним отстраненно, но он списывал это на то, что у них, в общем-то, было не так уж много времени для общения. А теперь он решился с ней откровенно поговорить по поводу возникшей между ними ситуации, долго подбирал слова, чтобы не разбить ей сердце (а в реальности - не схлопотать по первое число, Моргана - девушка резкая), и вот – ледяной тон и равнодушный взгляд.
- Пойми, Моргана, та ночь была… - предпринял еще одну попытку Артур, но ему даже не дали договорить.
- Та ночь? – Моргана презрительно изогнула бровь. – Я развлекалась, Артур. Между нами ничего не может быть, неужели ты воспринял те мои слова всерьез? Очень глупо с твоей стороны, - усмехнулась дочь короля.
Артур стоял, от удивления не в состоянии вымолвить ни слова.
- Я вижу, тебе больше нечего сказать? Тогда, пожалуй, я больше не буду тратить свое время, которого у меня и так немного. Прощай, - высокомерно закончила она, развернулась и ушла.
Принц стоял, а внутри него бушевал целый ураган чувств. Недоумение, гнев, удивление, обида и ощущение униженности. Его растоптали и выбросили, как никчемную тряпку. Ведь это ОН должен был ее бросить, это она должна была расстроено смотреть ему вслед, а не наоборот. Что она себе позволила? Этот тон, эти взгляды, как будто это не Моргана заставляла его на себе жениться, а он лез к ней со своими навязчивыми признаниями. Нет, это было самое настоящее унижение! И он это так просто не оставит. Он покажет ей, чья гордость сильнее и выше.
Но какого же было его разочарование, когда на следующий день Утер сообщил ему, что Моргана уехала в соседнее королевство на двухнедельный фестиваль балов.
***
Этот разговор происходил в маленькой каморке одного юного мага, где их точно не мог никто услышать. Совершенно обессиливший Мерлин лежал на кровати, чувствуя, как ноет каждая клеточка его тела от безумной усталости, и почти не ощущая ласковых прикосновений рук Гвен, сидящей на стуле рядом, к его мокрому от пота лицу и растрепанным волосам.
- Не трогай меня, я липкий и противный. Я не то, чтобы в душ пойти не могу, я даже пальцем не в состоянии пошевелить, - прошептал Мерлин девушке, качнув головой туда-сюда, стряхивая маленькую прохладную руку.
- Мне все равно. Приходилось иногда и что похуже трогать, - усмехнулась служанка, осторожно перебирая слипшиеся пряди. – Ты ужасно выглядишь, как будто ночами тоже не спишь.
- Нет, ночами-то я сплю, иначе точно давно уже умер. Это днем я ни на секунду не могу присесть, даже поесть не всегда успеваю, - пожаловался Мерлин, умалчивая о том, что и половину ночи он не спит, оттачивая магическое мастерство. – Артур свирепствует, нагружает в пять раз больше, чем обычно. Это тебе повезло, Моргана уехала на две недели одна, устроив тебе прекрасные каникулы. От принца такого не дождешься.
- А когда это началось? Когда он начал так издеваться над тобой? – начиная что-то понимать, быстро спросила Гвен.
- Когда? Так, я уже от этой работы начинаю плохо соображать… Кажется, неделю назад.
- Как раз, когда уехала леди Моргана, - задумчиво протянула девушка. – Интересно…
- Ты что-то знаешь? – насторожился Мерлин, даже пытаясь привстать, но тут же в бессилии падая на подушки.
- Знать не знаю, но с огромной долей вероятности могу предположить… Наш Артур просто скучает. И не хочет себе в этом признаваться, - улыбнулась Гвен.
- Артур? По Моргане? Нет, это невозможно. Они же как кошка с собакой! Это явно говорит о том, что между ними ничего не может быть!
- Это как раз-таки говорит об обратном, - тихо прошептала самой себе мудрая девушка. И оказалась полностью права.

[Гость]

Продолжение

Артур уже который день просто так слонялся по замку, не зная, чем себя занять. Ему не хотелось ничего делать –охота стала казаться скучной, прогулки в одиночестве сидели в печенках, балы и пиры надоели своим однообразием. Что-то мучило его, что-то было не на месте, чего-то не хватало в его жизни, что обычно делало ее насыщенной и интересной. Пытаясь отвлечься от какой-то внутренней пустоты, Артур еще больше гонял Мерлина, еще жестче расправлялся с рыцарями, еще строже и грубее вел себя со слугами. Он старался ни с кем не общаться - любое человеческое общество раздражало его, но и одиночество угнетало. Так и проводил он в бесполезных терзаниях весь день, а ночью обессилено засыпал неспокойным, чутким сном, утром чувствуя себя совершенно разбитым.
«Что происходит со мной? Почему я теперь ненавижу все то, что когда-то мне нравилось? Может, я схожу с ума? Я уже несколько раз ходил к Гаюсу, но тот лишь, сдерживая улыбку, разводит руками. Что изменилось в моей жизни, что мне нет покоя уже который день?»
Но вновь и вновь задавая себе эти вопросы, Артур не находил на них ответа, хотя причина была совсем близко, совсем рядом. Но даже если бы он и увидел ее, то ни за что бы в жизни не признал, что это правда.
***
Артур, я хочу с тобой серьезно поговорить, - пристально глядя на сына, сказал Утер. – Меня настораживает твое состояние. С тех пор, как уехала Моргана, ты сам не свой. Если бы я знал, что ты будешь так переживать разлуку с ней, я бы отправил и тебя, но ведь ты ничего не сказал мне. Почему?
«Что? Он думает, что я скучаю по Моргане? Да это же бред!»
- Отец, я вовсе не переживаю. Это просто… Мне как-то… - Артур пытался подобрать нужные слова, чтобы объяснить свое внутреннее состояние, но они не находились.
- Быть может, это связано с тем, что ты достаточно давно ни в кого не влюблялся? – вдруг совершенно по-человечески поинтересовался король. Словно они были не членами королевской семьи, а совершенно обычной семьей, отцом и сыном.
- Наверное, отец… Я не знаю, но вполне возможно, что ты прав, - серьезно задумался Артур.
- Что ж, мне понятны твои проблемы, - мягко начал Утер. – Но не забывай, что ты не просто молодой человек, ты принц, и на нас с тобой лежит все королевство. Возьми себя в руки и будь мужчиной, чтобы переживать все только внутри себя, - уже более жестко закончил он.
- Да, прости меня, отец. Я не подведу тебя, - стараясь, чтобы его голос звучал уверенно, пообещал Артур.
- Вот и отлично. Ступай и помни, что я тебе сказал, - закончил аудиенцию Утер и отпустил сына.
Артур медленно шел в свои покои, глубоко погруженный в себя. Что-то важное он должен был понять из этого разговора, что объяснит ему все происходящее с ним. Но что именно? Он и так знал, кто он есть и какая ответственность лежит на его плечах. С девушками проблем вроде тоже не было, еще совсем недавно он был влюблен в одну интересную аристократку, правда, потом понял, что она просто использует его, и бросил. Между ними даже ничего серьезного не успело произойти. Тем более, почти все девушки были с ним только из-за того, что он красив и знатен… Однако пока он молод и не собирается заводить длительных отношений, это даже хорошо. Но что-то он отвлекся. На тот бал он тоже совершенно не собирался ехать. Так, а что там еще говорил ему отец?
Что он скучает по Моргане.
Артур удивленно остановился. Какие странные мысли порой посещают его голову! Но, король и правда так сказал, хоть это и невозможно на самом деле. Он уже собирался отмести эту идею, но что-то остановило его. Внимательно прислушавшись к себе, он вдруг почувствовал, что, вполне возможно, дело как раз в этом.
«Нет, логика, конечно, есть. Моргана ездила с нами на охоту, прогуливалась, наблюдала за поединками и постоянно язвила в мой адрес. Но… Это решительно невозможно! Как мне вообще могло привидеться что-то подобное? Нет, однозначно, нет. Может, я и скучаю по ней, но только как по сестре».
Но чем больше он пытался отрицать эти мысли, тем сильнее он начинал осознавать, что король был прав. И абсолютно ничего с этим поделать не мог.
***
- Здравствуй, отец, здравствуй, Артур, - мужчины не могли узнать в этой улыбчивой незнакомке их язвительную, острую на язык Моргану. Темные волосы красиво лежат в высоком пучке на голове, новое красное платье идеально смотрится на фигуре, а на груди сияет крупный рубин на тонкой серебряной цепочке.
- Моргана! Как ты изменилась! Ты еще больше похорошела! – радостно обнял дочь Утер, не скрывая удивления. Артур же просто промолчал, но, если бы раньше Моргана отреагировала на это язвительным замечанием, то сейчас она просто еще более ослепительно улыбнулась и ПОДМИГНУЛА ему. От этого у принца чуть челюсть не отвисла, но он, сделав над собой усилие, вымученно растянул губы в улыбке в ответ.
- Отец, Артур, я хочу кое с кем вас познакомить. Это принц Джастин, старший сын Тиберия. Он с радостью принял мое приглашение провести несколько дней в нашем замке, а потом, к сожалению, он должен будет вернуться домой.
Высокий парень с кудрявыми рыжими волосами и веселыми зелеными глазами вышел вперед и учтиво поклонился королю.
- Ваше Величество, принц Артур, разрешите представиться, я…
Но дальше Артур не стал слушать. Ему было достаточно лишь нежного взгляда Морганы на этого Джастина, отчего ноги сами быстро вынесли его из тронного зала. Он сам не знал, куда идет, лишь бы подальше от этих счастливых и довольных лиц. Какая ему разница, с кем приехала Моргана, и как на кого она смотрит? Но почему, почему ему так мучительно больно от того, что она предпочла его кому-то другому, почему он готов убить этого рыжеволосого принца только за то, что он держал ее за руку, почему он чувствует себя таким одиноким и брошенным?
«Нет, неужели я… Ревную?»
Артур прислонился спиной к стене и начал медленно сползать на пол, пока не сел не холодные камни, совершенно не замечая этого. Схватившись за голову, он пытался разобраться, если хотя бы не в происходящем, то в самом себе, в своих мыслях и чувствах.
«Почему она выбрала его? Почему?» - задавал он самому себе вопрос.
«А ты что-нибудь сделал, чтобы она выбрала тебя? - вдруг ответил ему какой-то внутренний голос. – Ты делал все, чтобы она невзлюбила тебя, возненавидела и забыла. Ты представь, каково ей было после той ночи, ведь для девушки все это очень серьезно и важно. Но для тебя не повод для переживаний. А теперь она счастлива, а тебе это не нравится, признай?»
«Да, мне это не нравится! Я не хочу, чтобы она была с ним!» - яростно возразил он невидимому собеседнику.
«Знаешь, что я тебе скажу? – голос похолодел и стал жестче. – Ты получил по заслугам, Артур. Ты эгоист, потому что не любишь ее и не хочешь дать ей быть счастливой с другим»
«А если я люблю ее?» - неожиданно для самого себя спросил Артур.
«Если любишь – борись. Но не жди, что все сразу будет так, как ты захочешь» - сказал на прощание внутренний голос и исчез.
Еще долгое время принц сидел так, пытаясь понять, что же ему теперь делать, пока его не нашел удивленный Мерлин и не отвел в комнату.
Если бы он только знал сам, чего он хочет. Хотя нет, он знал, но очень боялся этого.

[Гость]

Продолжение 2

***
Дни летели за днями, и неделя, которую принц Джастин собирался оставаться в замке, подошла к концу. Это был последний день его пребывания в королевстве, и поэтому их с Морганой почти никто не видел. Слуги с пониманием переглядывались, даже король снисходительно улыбался, позволяя влюбленным попрощаться перед долгой разлукой.
Артур же был в отчаянии. Все эти дни он пытался поговорить с Морганой, но ничего не получалось. Нет, она не смотрела холодно на него, не язвила и не отпускала ехидные замечания, как раньше. Она ласково улыбалась ему, соглашалась выслушать, но как только он пытался начать разговор о самом важном, она ловко уходила от темы и, ссылаясь на неотложные дела, спешно убегала. В то же время он прекрасно знал, что никаких дел у нее не было, разве что очередная конная прогулка с Джастином или, что еще хуже, вечернее свидание на крыше одной из башен. Артур злился, пытался врать себе, что ему все это совершенно не нужно, но все больше и больше влюблялся в эту стройную черноволосую красавицу, гуляющую с другим. Вот только время пролетело слишком быстро, и вместе с Джастином теперь уезжает и его надежда что-то изменить. Нужно было на что-то решаться. И Артур решается.
- Джастин, можно тебя на минутку? – младшему Пендрагону уже совершенно наплевать, что рядом с принцем стоит ничего не понимающая Моргана. Удивленно переглянувшись с девушкой, рыжеволосый парень что-то шепчет ей на ухо и кивает Артуру:
- Да, конечно. Что случилось?
- Давай зайдем сюда, - открывает дверь в находящуюся рядом комнату сын короля, наблюдая за медленно уходящей Морганой, настороженно оборачивающейся на них. Это оказалось помещение для хранения чистого белья, но сейчас Артуру это было не важно.
- Да, в чем дело, Артур? – еще раз поинтересовался Джастин, совершенно искренне улыбаясь принцу.
- Это касается Морганы, - резко сказал Артур.
- Да, я слушаю, - слегка нахмурился шатен.
- Как брат, я волнуюсь за нее. У вас все серьезно? – сразу рубанул с плеча блондин.
- А как брат ли? – вдруг ехидно заметил Джастин, окончательно переставая улыбаться. – Да, у нас все серьезно. Но мне смешно наблюдать за тобой, Артур. Ты любишь ее, но до сих пор боишься себе в этом признаться. Именно поэтому с ней я, а не ты.
- Да, я люблю ее, - отрицать что-либо было уже глупо, иначе бы он просто подтвердил слова шатена о том, что он трус. – И я буду бороться за нее.
- Меня радует факт, что ты наконец–то разобрался в себе. Но уже поздно. Я отправляюсь домой вовсе не потому, что у меня есть неотложные дела в королевстве. Я еду, чтобы сообщить отцу о нашей помолвке, а спустя два дня вернусь сюда со всей церемонией за своей невестой, - серьезно сообщил Джастин Артуру.
- Что? Вы… Вы помолвлены? Не… не может быть! – Артур начал задохаться и был вынужден опереться рукой на стену.
- Да, мы помолвлены. Ты опоздал, Артур. Извини, - принц собирался уходить, когда младший Пендрагон вдруг крикнул сквозь зубы:
- Нет! Я вызываю тебя на рыцарский поединок!
- Что? – удивленно поднял брови Джастин.
- Поединок, - уже более спокойно произнес Артур. – До первой крови. Проигравший оставляет попытки добиться сердца Морганы и уезжает. Навсегда. Ты согласен? Если не боишься меня.
- Я? Тебя? – вспыхнул шатен. – Ты слишком много о себе возомнил. Я одержу эту победу.
- Вот и отлично. Сегодня ночью. Я пришлю за тобой, - проговорил Артур и, нарочно задев плечом противника, почти что выбежал из комнаты.
***
Она стояла перед ним, совершенно вышедшая из себя, и яростно шипела, как рассерженная кошка.
- Артур! Что ты себе позволяешь?! Ты не имел права решать такие вещи без меня! – кричала Моргана, еле сдерживаясь, чтобы не надавать пощечин сыну короля, спокойно стоящему перед ним.
«Твой Джастин тоже решил все без тебя!» - хотел ответить ей он, но почему-то не смог.
- Моргана, - тихо прошептал Артур, бережно обхватывая ее тонкие запястья.
«Совсем так же, как когда-то Гвен!» - пронеслось в голове у Морганы, вызывая новый приступ ярости. Она попыталась вырваться, но принц держал крепко.
-иМоргана, я все скажу тебе после поединка. Если... Если вообще смогу что-то сказать. Джастин серьезный противник, а я не мог тренироваться без тебя… Прости, - Артур нежно коснулся пальцами губ девушки и быстро вышел.
Моргана постояла еще несколько секунд неподвижно, в изумлении держа руку у рта на том месте, где только ощущала тепло прикосновения сводного брата, прежде чем вернулась к себе.
***
На поединке Морганы не было. Они единогласно решили, что ей лучше не видеть этого. Поэтому девушка, злая и жутко переживающая за обоих, томилась взаперти в замке, пытаясь успокоиться, но мысленно все равно возвращаясь к тому, что в данный момент происходило на поле.
Всего свидетелей было двое - Ланселот и Персиваль. Именно этим двум рыцарям Артур мог доверить сохранность тайны их ночного поединка. Принц Джастин же прибыл в замок один, поэтому, не имея здесь своих рыцарей, своим секундантом из них выбрал Персиваля. Младший Пендрагон кивнул Ланселоту, тот переглянулся с другим рыцарем и дал сухую команду:
- Начали!
В первую секунду меч показался Артуру непривычно тяжелым, так что он чуть не выронил его, отражая первый удар противника. Все-таки неделя без ежедневных тренировок давала о себе знать. Джастин рассмеялся такой неловкости наследного принца, но промолчал, следующей атакой чуть было не проломив защиту Артура. Он осыпал блондина непрерывными ударами, изматывая и ища в защите брешь, не давая возможности ответно атаковать. Нужно было брать инициативу в свои руки, а сын короля все никак не мог собраться с мыслями.
«Неужели я так позорно проиграю? Нет, это вовсе не обычный проигрыш, унижающий мою честь; сейчас сделана ставка на любовь. И если я проиграю – я ее предам. Я не могу проиграть!»
Артур резко разорвал расстояние между ними двумя шагами назад. Джастин удивленно остановился, но меча не опустил. Он просто ждал дальнейших действий противника, радуясь, что сумел, наконец, вывести его из себя. Артур медленно прокрутил меч в руках, взвесил его, прикинул взглядом расстояние от рукояти до острия, словно заново знакомясь с клинком, зачем-то кивнул Джастину и бросился в решительную атаку. Сделав обманное движение мечом, сын короля обошел защиту шатена, резким движением распоров кольчугу, ранил предплечье противника и тут же сделал шаг в сторону, уклоняясь от ответного удара и стряхивая красные капли с лезвия. Кровь тонким ручейком струилась по разорванному рукаву кольчуги, капая на землю.
- Ты проиграл, - ровным голосом сказал Артур. – Прощай.
***
Моргана лежала на кровати, зарывшись лицом в подушку. Плечи ее слегка тряслись от несдерживаемого плача. Ведь нельзя было отрицать того, что во всем происходящем была ее вина. И, хотя ей было сказано, что бой будет идти до первой крови, она, зная характеры Джастина и Артура, вполне допускала возможность, что дело может зайти и гораздо дальше.
«Если кто-то из них убьет другого, начнется война… Будут гибнуть люди… А всем этом лишь моя вина! Что же я наделала… Но зачем вообще Артур придумал этот поединок? Неужели он настолько эгоистичен, что ему мало Гвен? Но… В наш с ним последний разговор он вовсе не был таким…»
Тихий стук в дверь нарушил невеселые размышления девушки, заставив ее вздрогнуть. Кто там был, за этой преградой из темного дерева? Кто победил? А за кем она хочет, чтобы осталась победа? Девушка прислушалась, но услышала лишь тихий шорох одежды стоящего за дверью. Нужно было открывать. Но кто же там? Мысли путались, чувства же замерли в ожидании.
«Нет, это решительно на меня не похоже!» - рассердилась на саму себя девушка и резко распахнула дверь.
Светлые золотистые волосы, знакомые серо-зеленые глаза, приятные черты лица…
«Артур!» - мысленно воскликнула девушка.
- Можно войти? – тихо спросил Артур.
- Да, конечно… А где… Где Джастин? – девушка была слишком рада, что наследник короля цел и невредим, чтобы натягивать на себя маску холодного равнодушия.
- Он уехал. Уехал навсегда. Я победил.
- Но зачем ты это сделал, зачем? – в отчаянии прошептала Моргана. – Зачем тебе я, когда у тебя есть Гвен? Я видела, как вы обнимались у тебя в комнате…
Артур свел брови в одну линию, пытаясь понять, о чем таком говорит девушка. Дочь короля напряженно ждала его ответа, когда блондин вдруг наклонился и страстно, но при этом очень нежно и осторожно поцеловал ее. Она ответила ему, она не могла не ответить, слишком мучительным для нее было ожидание новостей о его участи! Да, ей нравился Джастин, но любила она его… Давно любила, постоянно задирая и издеваясь; любила, зная, что он слишком высокомерен и ветренен, чтобы замечать это, просто любила… Поцелуй продолжался, и она не хотела, чтобы он заканчивался, как вдруг Артур оторвался от ее губ, но только за тем, чтобы прошептать:
- Я люблю тебя. А Гвен любит Мерлина.
И продолжил поцелуй. Он обнимал ее за талию, а она запустила руки в его волосы, сильнее прижимая к себе. В эти минуты мир существовал только для них двоих. Но он должен был ей еще кое-что сказать…
- Моргана, - вдруг весело улыбнулся принц. – Пообещай мне одну вещь.
- И какую же? – закатила глаза Моргана.
- Что ты снова станешь высокомерной гордой язвой, которую я полюбил, - Артур внимательно посмотрел в любимые серые глаза
- Это? Это я тебе обещаю, - рассмеялась девушка, вновь прижимаясь к его губам.
Конец.

[Гость]

Т8-60 Килгарра | Утер. «Мой сын никогда не будет рядом с магом!» — «Ты всего лишь человек, тебе не изменить судьбу. Он уже с ним»

966 слов

Воздух в подземельях Камелота затхлый и зябкий. Время то растягивается в вечность, то сжимается в точку на острие реальности.
Дни Утера наполнены мерным стуком капель, мышиным писком и настойчивыми, неотвратимыми мыслями, горькими воспоминаниями о прошлом и обессиливающей тревогой за настоящее. Она как неотступная головная боль, от которой хочется лезть на стену – изматывающая, выбешивающая, изнуряющая. От неё мир становится расплывчатым, текучим и неверным, как туман над осенними болотами.
Ночи Утера темны и тревожны, ночью приходят злые сны и Утер мечется и бредит. В этих снах он видит Игрейн – живую, настоящую, и задыхается от бессильных слёз, когда она умирает у него на руках, снова и снова, каждую ночь. Она уходит, оставляя страшную, ничем не заполнимую пустоту. За прошедшие годы Утер уже почти забыл, как это было больно. Тогда, после похорон жены, больше всего хотелось умереть тоже, но он справился, он нашёл причину жить. Жить – чтобы мстить тому, что её погубило, потустороннему бездушному злу. Преследовать его до конца, как гончая, вцепиться и не выпускать – не выпускать никогда, пока оно не испустит дух и, наверное, и тогда не выпускать тоже. Сколько ещё жён и матерей оно успеет забрать прежде чем исчезнет из этого мира? Сколько ещё будет слёз, горя, опустевших домов, неизлечимых одиночеств?
- Это моё королевство! – хрипишь ты сквозь бред. – Это мои люди, я за них отвечаю! Я не позволю тебе и с ними - так, слышишь, ты, не позволю! Не пущу! Не позволю!
Ты повторяешь это снова и снова, а где-то на грани слуха раздаётся издевательский смех:
- За жену ты тоже отвечал! Она доверилась тебе, а ты был беспечен! Это ты позволил злу её убить!
Голос приобретает знакомые интонации – и ты видишь Моргану. Малышка Моргана, твоя радость, твоё своенравное солнце! Тебе всегда становилось чуть легче, когда ты понимал, что уж её-то смог защитить. Оградить от зла. Твоя жемчужина, твоё ненаглядное сокровище. Твоя дочь.
Лицо Морганы выступает из тумана. Понимающие глаза, нежная улыбка, ласковое прикосновение.
- Отец! – шепчет она, - Всё будет хорошо. Мы вместе. Мы семья. А это - самое главное…
Утер тянется к ней, как умирающий от жажды - к свежему, прохладному ручью. Но лицо Морганы искажается, улыбка сменяется злой усмешкой, сквозь знакомые черты проступает чужое, жестокое, тёмное… То, что когда-то забрало Игрейн.
Утер бъётся на полу своей камеры, его крик разносится по коридору, заставляет стражников вздрогнуть. Утер не помнит, что спит, не может проснуться. Реальность давно превратилась в непрерывный бред – с тех самых пор, как он увидел корону на голове Морганы, как встретился с её взглядом, стоя на коленях перед троном.
Вокруг гулкая пустота и пламя, всё кружится и откуда-то из глубины кошмара появляется Он. Гладкая броня чешуи, мощный колоссальный торс, стальные мечи-когти, полные бешеной синей ненависти глаза.
- Килгарра, - хрипит Утер, пытаясь броситься на него.
Пусть без меча, без лат, без армии за спиной, без чего угодно, бездна всё побери, тебе всё равно, ты доберёшься до него голыми руками. Дотянешься через боль, расстояния, препятствия, через саму смерть. И тогда он больше ни у кого никого не отнимет. Никому не сломает жизнь. Никогда! Двуличная злобная гадина!
- Думаешь, ты всё потерял? – вкрадчиво спрашивает дракон, обводя Утера медленным изучающим взглядом. Ему нравится то, что он видит – Утер сломленный и побеждённый, но этого ему маломаломало, есть ещё кое-что, что он для него приготовил, самое сладкое, напоследок.
- Артур, - говорит он и с наслаждением смотрит, как дёргается Утер. – Теперь рядом с ним всегда будет тот, кому он безоговорочно доверяет. В ком нуждается. К чьим советам прислушивается больше, чем к твоим. Тот, кто для него важнее всего на свете. Кто-то наш до мозга костей.
- Мой сын никогда не будет рядом с магом! – возражает Утер.
- Ишь ты. Никогда. – снова тот же презрительный смех . - Ты всего лишь человек! Тебе не изменить судьбу.
Дракон наклоняется поближе к Утеру и выдыхает ему в ухо:
- Он УЖЕ с ним. С тобой всё кончено, А Артур рождён для великой миссии. Его предначертание - вернуть нам наш мир. На блюдечке. Всё встанет на свои места. Не так, как было при твоём отце, о нет - мы вернём древние порядки. Править миром будет сильнейший. Люди пожалеют о своей наглости, когда их истинные хозяева вернутся. Во всей своей вновь обретённой силе! – Килгарра оскалился, ненависть плескалась в его глазах, как штормовое море. - Вот так, Утер. Не у одного тебя есть послушный и верный своему долгу сын. У Магии тоже… - он не договорил, его прервал странный скипящий звук.
Утер смеялся.
Дракон недоумённо смотрел на узника, а тот продолжал смеяться, с кашлем и стонами, пытаясь что-то сказать, но не в силах остановиться и перевести дыхание.
- Послушный, - наконец выговорил Утер. – Как и ваш, да? – его одолел новый приступ смеха. Килгарра почти уверился, что его собеседник окончательно сошёл с ума. Но взгляд короля впервые за долгое время стал ясным и цепким.
Утер смотрел в огненные зрачки и думал: “Наверное, ты прав – и со мной всё кончено. И может быть сын Магии действительно уже сейчас рядом с Артуром. Но если наши дети хоть в чём-то похожи – а ты сам сказал, что это так… То они должны иметь собственный взгляд на наши с тобой планы по поводу их жизни и предназначения. Кажется, именно это мой сын и доказывал мне все последние месяцы. Вот только я ничего не хотел слушать до сегодняшнего дня... Но я услышал, Артур.”
- Уходи, - сказал он, отворачиваясь к стене. – Тебе больше нечего тут делать.
Почему-то Килгарре показалось, что Утер имел ввиду не камеру. Но мало ли, что там несёт в бреду окончательно спятивший больной узник.
Когда морок рассеялся и Утер снова оказался наедине с сырыми стенами, что-то неуловимо изменилось в воздухе. Воспоминания по-прежнему были болезненны, за оставшихся снаружи по-прежнему было тревожно, но вокруг стало чуть светлее.
Заглянувший в окошко стражник увидел непривычную картину: король лежал на кровати и просто спал. Он не метался в горячке, не стонал, не сжимал кулаки. Он просто спал и лицо его было спокойно.

[Гость]

Т8-57 Жители Камелота. Из-за проклятия колдуна замок вместе со всеми обитателями переносится на полторы тысячи лет вперед. Попытка освоиться в современном мире. NH!
2062 слова почти ни о чём
Вначале как будто бы ничто не изменилось, ну, разве что рисунок облаков на небе. Земля не разверзлась, солнце не погасло и всё такое. А потом огромная крылатая тень накрыла Камелот и что-то пролетело в небе, рычащее, огромное, куда больше дракона. К счастью, этой махине не было до замка никакого дела. И нижний город куда-то пропал, сразу за стенами простиралось чистое поле. Обыкновенное такое поле, осеннее, и как будто было оно тут много-много лет. Солнце медленно садилось за холм, который, кажется, стал ниже и сильнее оброс деревьями, Артур приказал удвоить караулы, осмотреть каждый угол замка и до рассвета не покидать его стен. Гаюсу, как обычно, поручили исследования, а Леону – подготовку к утренней разведывательной экспедиции. Мерлин должен был дежурить ночью возле постели Утера, так и не пришедшего в себя после налёта ведьм, но наложил на короля сонное заклинание и тайными ходами выбрался за пределы Камелота.
Да, теперь он чувствовал, что воздух пахнет по-другому, дымом и гарью. В той стороне, куда улетела крылатая тварь, из-за горизонта вставало зарево, и долг Повелителя драконов призывал Мерлина помочь людям. А если этот мир магический, так что ж, магия как раз по его части.
Мерлин перебирался через поле, спотыкаясь и ругаясь в темноте. Вдруг совсем рядом, за редкой полосой деревьев, с оглушительным рёвом пронёсся огонь, сперва золотой, потом алый. Мерлин бросился туда, едва не переломав ноги в неожиданной канаве. Он создал шар из света и огляделся. Деревья росли рядами, как в саду, только вот кому нужен сад, в котором зреют одни шишки? Канава была как канава, а потом шло подозрительно ровное место, покрытое чем-то вроде расплавленного камня. Мерлин осторожно наступил ногой - держит, потрогал пальцем - не горячо. Идти по этому было куда удобней, чем по полю, и вело оно в нужную сторону, хотя кто знает, как часто проносится здесь огонь, настолько выгладивший камень? Мерлин представил огромную пасть, мощные лапы, прорывшие за годы пару канав по бокам тропы. Или это колея от гигантской телеги, на которой разъезжает великан, умудрившийся запрячь дракона? Юноша обернулся на шум. Из-за поворота, скрытого холмом, вдруг вынырнули два огня, да, это были два чудовищных горящих глаза на морде существа, которое ползло? летело? скользило? Главное, с ужасающей быстротой. Мерлин закричал, приказывая твари повиноваться. Рёв, визг. Огни вильнули, обходя мага справа, и замерли.
- Ты что, парень, пьян? – раздалось со стороны чудовища. Мерлин облегчённо вздохнул. Так вот какие телеги ездят по этой дороге. Без лошадей, похожие на железный дом с окнами, с фонарями, горящими без огня. Хотя внутри всё ещё что-то продолжало клокотать, бока телеги были горячи и вибрировали, но колёса всё ещё походили на колёса, окна - на окна, а к стёклам прилипли изумлённые лица людей, сидевших на несомненных креслах. Сердитый возница оглядел Мерлина ещё раз и вздохнул:
- Залезай, подброшу.
Разговаривал он странно, но понять ещё можно было. Маг огляделся - куда залезать. В боку телеги открылась дверь. Отъехала в сторону. Тем не менее, это действительно была дверь, а за ней лестница. Мерлин запрыгнул на ступеньки и едва не вывалился в закрывающуюся на ходу дверь, когда телега резко рванула с места.
Они очень скоро оказались в месте скопления множества таких же телег, но за это время Мерлин успел перепугаться не однажды. Вначале они нырнули в дыру и проехали гору насквозь, там была шахта, как будто сделанная огромным рудокопом. Потом вокруг дороги появились безогневые фонари на высоких, как дерево, палках, и начался город. Наверно, это был нижний город, стены вокруг не было. И пожара никакого не было, просто много света, яркого, белого, как от молнии.
- А где замок? - осторожно спросил Мерлин, стараясь подбирать самые простые слова и надеясь, что они с тех пор не изменились. Хотя тут каждый дом был как замок, а такие окна Камелоту и не снились.
- Замок для нашей башни слишком громкое название, хоть она и волшебная, - покачал головой возница. – Это ты в Тинтагель поезжай, правда, следующий рейс только в шесть утра.
- А мы где?
- В Кармартене. Есть где ночевать?
Мерлин кивнул. Ночевать он здесь не собирался, только посмотрит одним глазком на город, и назад.
- С тебя два фунта, - возница протянул ладонь.
Мерлин потянулся к тощему кошельку на поясе и вытряхнул на ладонь пару медяков. Наверняка золото или серебро здесь ещё ценятся, но откуда их взять?
- Ты что, парень, музей ограбил?
- Вроде того, - Мерлин улыбнулся, чтобы скрыть неловкость: половины слов он не понял.
- Ладно, чёрт с тобой, - возница ухватил одну монетку. - Возьму детишкам на память.
Мерлин спрыгнул на землю и побрёл, слегка покачиваясь после непривычной поездки. Ясно было, что эта площадь не главная, хоть и очень большая. Он уже начинал привыкать к фонарям и деревьям, к широкой улице, совершенно не приспособленной для обороны, огромным домам, где битая штукатурка соседствовала с безумно дорогими окнами, к жужжанию телег. Телеги были разные, побольше и поменьше, без окон, но с ящиком для груза, или похожие на лошадь с колёсами для тех, кто решил прокатиться верхом. Вокруг площади были лавки, открытые, несмотря на поздний час. На крылечке одного дома, под мигающей огненной надписью затевалась явная ссора, звуки которой заглушались громкой музыкой. Кажется, это была таверна. В лавке с красным крестом продавали что-то медицинское – шприц и банки, во всяком случае, можно было ещё узнать. Мерлин сел на скамейку, стоявшую под деревом, кажется, для всех. На соседней такой же компания его ровесников что-то пила из странных кубков, один парень перевернул кубок, вытряхивая последние капли на язык, потом смял его. То ли кубок был тонкий, то ли парень сильный.
Волшебник принялся читать надписи на вывесках, на бумажных картинах, с которыми здесь обходились безобразно, и даже на спинке скамей ки. Язык поменялся, перемешался с языками франков и саксов, как, возможно, перемешалась и кровь, потому что… потому что это был не магический мир. Это был тот же самый мир, летоисчисление всё ещё велось по календарю новой религии, и прошло каких-то несчастных… полторы тысячи лет. Город задавал Мерлину тысячу вопросов. Здесь не было стен, не было оружия. Неужели они добились своего и мир царит на Альбионе? Дома сделаны из чего-то вроде строительного раствора, словно разом пропали все камни. Картины - или листы из книги – больше не являлись драгоценностью, ими были облеплены столбы и стены. Деревья и цветы посреди города, видимо, не надо беречь драгоценное место внутри стен, не страшно, если придётся замостить ещё пару метров дороги. Столько стекла и железа кругом, а одеты все скромно, ни шелков, ни бархата, и… Мерлин в задумчивости поглядел на кусок белого хлеба, кажется, даже без плесени, валявшийся на тротуаре. Голубь бочком подбирался к еде. Так швыряться хорошей едой – уж наверно, они здесь не бедствуют. Маг рассмеялся: кажется, проклятье обернулось к лучшему. Гордость в нём боролась с голодом, и он снова перевёл глаза на вывески. Люди, судя по ним, покупали и подавали, выбирали кого-то вроде старосты, искали пропавшую собачку, а надпись на скамейке «Джонни любит Сару» свидетельствовала, что у мира есть будущее. На одной картине пародия на рыцарей гонялась за пародией на дракона, однако лошади были настоящие, значит, они сохранились где-то. Мерлин не удержался, поднял и отряхнул хлеб, даже не столько от голода, он просто не мог видеть хлеб валяющимся под ногами. В Камелоте… впрочем, замок сейчас казался чем-то неимоверно далёким, словно маг пересёк не пару миль за полчаса, а перенёсся на другой край земного диска и все полторы тысячи лет в одиночку. И тем не менее, думал он, в этом мире люди живут, и кажется, неплохо. Гавейн, скорее всего, начал бы осмотр города с таверны, а для Джеффри отыскалась бы библиотека. Гаюсу наверняка приглянутся новые лекарства из лавочки с красным крестом, а телега с таким же знаком так была бы хороша для его старых ног. Мерлин вспомнил кривые, узкие улочки нижнего города и покачал головой. Жизнь простых людей, судя по всему, стала здесь куда легче, любой из жителей замка приспособился бы к новым временам в два счёта. А для Мерлина давно где Артур, там и дом. Вот Артуру-то и придётся труднее всего, доведись им здесь остаться.
Вдруг внутри у Мерлина всё оборвалось.

[Гость]

Т8-57 окончание

Что, если… что, если пока он любуется окрестностями, замок пропал? Перенёсся куда и в когда угодно? Маг вскочил со скамейки, будто с раскалённой сковороды, и метнулся в ту сторону, откуда привезла его повозка. Запыхавшись, он остановился у круглой грядки с цветами, дорога огибала её и расходилась лучами в стороны. Мерлин вдруг с ужасом понял, что не может вспомнить этого перекрёстка, окружённого одинаковыми домами. Звёзд не было видно за светом фонарей, луна скрывалась за домами, и юноша подумал, не оглядеть ли окрестности с дома повыше… хотя в поле темень сейчас, хоть глаза выколи, а огни в замке совершенно точно погашены. В растерянности Мерлин закрыл лицо руками, пытаясь вспомнить хоть одно заклинание, которое поможет в поиске. Интересно, а как здесь относятся к магии? Он сосредоточился, вытянул руку…
- Куда тебя подбросить? – из окна небольшой телеги высунулся возница, мужчина немногим старше Мерлина, с ранней проседью на висках. .
- У меня денег нет, - пожал плечами Мерлин. – И дорогу я плохо знаю. Мы ехали под горой, а потом…
- Мне как раз по пути, - улыбнулся возница. – Не надо денег. Расскажешь мне что-нибудь. Я люблю… истории.
- …Так ты учишься или работаешь? – спросил он, когда повозка рванула с места и Мерлина вдавило в удивительно мягкое кресло, как будто бы обитое кожей.
- Учусь, - улыбнулся Мерлин. - И работаю тоже. Чем-то вроде прислуги.
- Тяжеловато, наверно, тебе приходится? Те, кто держит прислугу, обычно ведут себя с людьми хуже, чем со скотиной.
- Артур не такой! – жарко запротестовал Мерлин. – Он, конечно, капризный, и порой ведёт себя как настоящая задница, но у него много друзей среди простого люда, а когда он станет… неважно, просто он… - юноша вдруг перехватил взгляд возницы в зеркале. «Моргана бы удавилась за такое зеркало. Уши действительно… До чего же я некрасивый!» - подумал он мельком.
Незнакомец, оказывается, пристально разглядывал Мерлина. Маг ответил ему тем же.
- Ой, здесь, здесь!
Новый рывок швырнул юношу вперёд, и он разбил бы нос, ну, или стекло, если бы не ремень, которым возница на всякий случай пристегнул Мерлина к сиденью. Как будто чувствовал, что за деревенщина ему попалась. Между придорожными деревьями был просвет, в нём виднелось поле и тёмная громада замка, чёрная на чёрном.
- Куда теперь? – спросил возница, помогая Мерлину выбраться из повозки.
- Домой! - со всей убеждённостью, на которую был способен, ответил тот и перескочил через канаву. - Спасибо!
Возница не ответил, он пристально вглядывался во тьму, весь подавшись вперёд. В резком свете фонарей повозки сияющие пылинки танцевали вокруг его нескладной фигуры. Потом мужчина смутно знакомым жестом провёл ладонями по лицу, запустил пальцы в волосы. Мерлин зашагал дальше и через минуту услышал, как машина с визгом сорвалась с места.
«Какой хороший человек, - думал Мерлин, спотыкаясь на неровностях поля. – Чем-то на отца моего похож. А я ещё у него свиток утащил. Ну, с другой стороны, нужную вещь под ноги не бросят».
*
Утром Мерлин, как ни в чём ни бывало, раздвинул шторы в спальне принца. Он отлично выспался в покоях Утера и едва ли поверил бы в свои ночные приключения, если бы не резкий запах земляного масла, дыма и нездешних цветов, пропитавший одежду, если бы не самый вкусный на свете хлеб и не свиток тончайшей бумаги за пазухой.
- Проснись, сир, мы вернулись! - радостно воскликнул Мерлин, обводя взглядом привычные окрестности. - Смотри, кто пришёл!
Как раз это время выбрал злой маг, чтобы вернуться в замок. Он считал, что где-то там, неизвестно где, всех обитателей пожрали монстры, осталось только занять свободный трон. Совершенно случайно на злодея упал один из штандартов, висевший на тяжёлом железном штыре.
- О нет! – простонал Артур. - Опять твой опасный дар во всей красе! – Мерлин замер. – Вокруг тебя вечно падают ветки, камни, а теперь ещё вот это! И ты постоянно торчишь рядом со мной…
- Это просто ржавчина, сир, - улыбнулся Мерлин. – Когда станешь королём, прикажешь отремонтировать тут всё, посадить новые деревья, а вон там сделать грядку с цветами и камнями, чтобы вода по ней красиво текла… - к этому моменту брови Артура поднялись на невиданную высоту. - И замостить улицы в нижнем го…
- Разумеется, Мерлин, - Артур просунул палец в дыру на рукаве. – Как скажешь, Мерлин. Не возражаю, если ты наведёшь во всём Камелоте такой же идеальный порядок, как в этой комнате!
*
…Вдавить педаль газа в пол, мчаться, пока не кончится бензин, как будто расстояние имеет значение, не говоря уж об отсутствии чего-либо. Прочь, прочь в неизвестность ожидания, прочь от соблазна пустить мир по кругу, заплатить ещё полторы тысячи лет за возможность увидеть его улыбку, а потом возвращаться сюда снова и снова, ковылять по хрустящей заиндевелой траве, растянувшись цепочкой старых и новых Мерлинов от замка до Луны…

[Гость]

Т8-71 Мерлин. Мерлин — уже придворный маг — получает травму и временно не может ходить. Попытки излечить себя магией.

781 слово

Холод и твердость каменного пола, край пушистого ковра под правой рукой. Мерлин явственно чувствовал это головой, животом, поясницей. Руками, пальцами, лбом, грудью. Всем, чем угодно, но только не ногами. Их словно не было.
Какое странное и одновременно унизительное ощущение - лежать на полу в полной беспомощности, пытаться ползти на руках, обессилено падать, вновь напрягать до боли мышцы, чтобы, спустя долгие мгновения, облегченно рухнуть на кровать, сделав последний рывок слабеющими пальцами. Отлежаться несколько минут, восстановить дыхание, собрать силу воли в кулак, стараясь ни о чем не думать и не поддаваться отчаянию, опять попытаться встать. И снова холод и твердость камня, боль в ушибленных руках и торсе и чужие, совершенно лишние здесь ноги. Прошло уже несколько часов, но он все равно не может ходить.

А сколько было этих попыток? Сотни, тысячи или может даже просто десятки раз? Синяки по всему телу жутко ноют, но он отдал бы все, чтобы ощутить блаженную боль ТАМ. В его мертвых неподвижных ногах.
Сил совсем не осталось, даже для того, чтобы затащить непослушное тело на кровать. Перед глазами все мутнеет, руками овладевает судорога.
-Гаюс…. –хрипит Мерлин. –Гаюс….

Но никто не услышит. Ведь он давно уже не тот мальчишка-слуга, живущий у своего дяди. За прошедший год многое изменилось, теперь он придворный маг на службе у любимого и мудрого короля Артура, и у него свои покои. Пустая, темная комната, когда-то казавшаяся ему такой светлой и красивой. Но только не сейчас, когда корчишься на проклятом каменном полу, не способный даже позвать кого-нибудь на помощь…
«Артур….Как хорошо, что ты уехал…» - думает Мерлин, закрывая глаза. Юный Пендрагон хоть и стал королем, но в душе остался таким же мальчишкой. И он бы точно убил племянника Гаюса, если бы узнал, что произошло с ним в его отсутствие.
Как глупо получилось. Упасть с лошади во время одной из тайных тренировок. Резкая боль в позвоночнике и темнота. Он так хотел стать рыцарем Камелота, а в итоге превратился в обузу для своего друга и покровителя.

«Прости, Артур.»

Неподалеку на полу валяется книга. Чтобы дотянуться до нее, сил хватит, но какой смысл, если он сам всего полчаса назад отбросил ее в сторону?
Пробуждение после падения было болезненным. Все тело невероятно ныло, он долго метался в постели, не замечая осторожных прикосновений рук Гвен, промакивающей ему вспотевший лоб. Встревоженные лица служанки Морганы и Гаюса. Старик молча качает головой, осматривая и бинтуя спину и ноги Мерлина. Потом они о чем-то долго шепчутся с девушкой за дверью. Он не знал, о чем, но по их взглядам сразу все понял. Гаюс, а вместе с ним и вся медицина, бессильны.
-Оставьте меня, - недоумевающие взгляды. – Оставьте! –кричит Мерлин, привставая на руках. Хлопок двери и тишина. Вот, под подушкой. Сгусток надежды, сгусток спасения. Книга заклинаний. Он никогда не любил, чтобы кто-то, кроме Артура, наблюдал за его колдовством.

Шорох страниц, тихий шепот, напряженное ожидание. Попытка за попыткой, падение за падением. Но надежда не умирает. Он сильнейший маг за всю историю Камелота. Он справится.
- … Verdalis far! Verdalis far! Verdalis….
Тысячи, тысячи слов. Десятки, десятки заклинаний. Сотни, сотни перевернутых страниц. И никаких ощущений ниже поясницы. Мерлин нервно касается так странно-спокойно лежащих на белой простыне ног. Ощущает твердость костей и мягкость кожи. Это трудно осознавать - дотрагиваться до самого себя, но не ощущать. Ничего.

Ярость. Лихорадочное перелистывание страниц, страстный шепот, презрение к своей слабости и отчаянию. Хрупкие листы рвутся под напором судорожных пальцев, но это не важно. Может, это заклинание, или следующее?
Но ни первое, ни второе и ни третье. Эмоции захлестывают уставший от бесконечный поисков ответа мозг. Беспорядочные попытки просто встать, без всяких заклинаний, ощутить ногами эту чертову твердость пола, пройти несколько шагов, нет, пробежать… Книга летит в сторону и с глухим стуком падает на пол, открываясь на последней странице. Он не дошел до нее, потому что на предпоследней ничего не было, значит, не будет и там.

Но оно есть. Написанное размашистым почерком, быстрая приписка неизвестного мага. Очень сильное и очень древнее, способное помочь.
Пустой взгляд, устремленный в никуда. Мерлин уже не старается встать, просто лежит на полу, ощущая щекой и виском шершавость камня. Он сдался. А последняя страница была так близка, как и шанс…

-Мерлин, мы что-нибудь придумаем! – Артур осторожно поднимает его с пола. – Мерлин! Ты самый сильный маг на свете, помнишь? Здесь тысячи заклятий, и пусть ты прочитал их все, мы сделаем это еще раз, правда? Delithic ferto, Мерлин! - его король совершенно не умеет читать на староанглийском. –И как ты только это произносишь? – удивленно спрашивает Пендрагон, секунду спустя, пытаясь приободрить его.
-А я и не читал… -вдруг пробуждается от смиренного забвения маг. Как он мог позволить отчаянию сломить его?!
–Я ведь и правда еще не попробовал это заклинание!
Надежда ярко вспыхивает в двух парах глаз. Синих и пронзительных, вновь загоревшихся желанием жить, и в серо-голубых, с укором и любовью смотрящих на владельца предыдущих.
Конец.

[Гость]

Т2-44 Гавейн/Мерлин. "Ты слишком хорош для него... А для меня - тем более."

Гусь.

1387

У Артура злой взгляд и резкие движения. Он скользит между рыцарями, словно коршун в поисках добычи, и каждый из них невольно подбирается, расправляя плечи.

Следом семенит Мерлин, нагруженный мечами, цепями и латами. Бледный, растрепанный, в смятой рубахе, с припухшими веками и красными от бессонной ночи глазами, он напоминает тощего приблудного гуся. Дважды на такого не взглянешь. А еще эти уши в придачу. Гавейн усмехается: кто бы знал, какое огромное сердце прилагается к этим ушам, как безрассудно храбр этот долговязый гусенок.

Мерлин наклоняет голову к плечу и широко зевает, за что тут же схватывает хороший подзатыльник. Громко ойкнув, он спотыкается о собственные ноги и предсказуемо летит вниз вместе со всей своей поклажей. Король демонстративно закатывает глаза, но не произносит ни слова – лишь достает из образовавшейся кучи Эскалибур и широким шагом направляется к новичкам. Мерлин рассматривает ссадины на локтях сквозь прорехи, образовавшиеся в рубахе, и снова зевает. Выглядит он при этом исключительно жалко, и Гавейн чувствует, как в груди начинает закипать гнев: Артур снова бездумно загружает слугу работой, с которой и троим-то не управиться, а тот никогда не отказывается. Огрызается, конечно, куда же без этого, но вертится, как может. «Артур сказал», «Артур просил», «Артуру надо». И такая жажда в глазах, такая тоска – удавиться можно.

Гавейн не знает, на кого он зол больше.

Со времени коронации прошло уже с полгода, а дел в замке по-прежнему невпроворот. Каждый день во все концы несутся гонцы, а рыцари небольшими группами прочесывают всю страну от границы до границы. Гавейн не жалуется, хотя от ночевки на холодной земле постоянно ломит спину, а дорожный паек откровенно скуден в сравнении с дворцовыми угощеньями. Но служба есть служба. Камелот готовится к атакам извне – неизбежная закономерность сейчас, когда старый король почил с миром, а новый кажется еще слишком юным, слишком неопытным, чтобы представлять реальную угрозу. Это заблуждение, конечно: тяжелой рукой и крепкой хваткой Артур пошел в отца, да и мало в нем осталось теперь от самоуверенного вздорного мальчишки. Редкие улыбки, жесткая складка у рта – Гавейн уже и не помнит его другим. Прозрачная синева под глазами да кровавые паутинки в глазах - свидетельства долгих бессонных ночей, проведенных при свете лампады. Усталость и напряжение нескольких месяцев берут свое, и юный Пендрагон срывается на всех вокруг. Грозно рыкает, раздраженно поводит плечами, смотрит прямо перед собой невидящим взглядом. Думает свои королевские думы. Невеселые, видно, думы-то.

Благородные сэры стекаются в замок с самых дальних земель: кто с лестью, кто с золотом, кто с подарками. Артур принимает каждого, но ледяная улыбка, кривящая его губы, скорее пугает, нежели сулит расположение короля. Артур осторожен, он не верит никому, кроме своего слуги, и держит его подле себя и днем и ночью. С каждым днем Мерлин все больше похож на привидение, но все молчат, словно так оно и должно быть. Гавейн кусает губы в кровь, но тоже молчит: не потому, что боится наказания, нет, хотя с этого Артура и станется - просто не знает, как не сделать хуже. Не себе - им. Своему другу и своему королю.

Артур уже давно не тренирует рыцарей - государственные дела совсем не оставляют ему времени, и Гавейн знает: королю очень не хватает рыцарских забав. Быть может, отчасти поэтому в редкие дни, когда король все же спускается на дворцовую площадь, глаза его загораются недобрым огнем, и он бьётся, и бьёт, не пытаясь смягчить удар, словно хочет вложить в него всю злость, всю усталость, все накопившееся за последние месяцы напряжение. Рыцари, словно тряпичные куклы, сгибаются пополам под его напором, и у Гаюса в такие дни вдвое больше работы.

А после, скинув оружие на руки Мерлину - тот шипит сквозь зубы и морщится от боли (и Гавейн знает: на утро на чувствительной коже набухнет синяк) - Артур обводит рыцарей пристальным взглядом и делает одному из них знак следовать за собой. Еще никогда выбор короля не падал на Гавейна, но для того не секрет, чем будут занимаются двое в королевской опочивальне. Да и едва ли это для кого-то секрет: король не таится и не стесняется, и еще ни один из его любовников не посмел жаловаться. Да и кому жаловаться?

Вот и сегодня достаточно одного взгляда в упор - и белокурый юноша из новобранцев с едва пробивающимся пушком над верхней губой нарушает строй и, краснея от понимающих улыбок друзей, следует за королем. Но век этих улыбок недолог: бывалые рыцари - из тех, что знали Артура еще в колыбели - неодобрительно хмурятся, Леон на мгновение прикрывает глаза и тут же резко прикрикивает на расшатавшийся строй - и вот уже снова сталкиваются мечи, и со всех сторон доносятся боевые возгласы вперемежку с проклятьями.

Гавейн находит глазами Мерлина: тот стоит, недвижим, словно каменное изваяние, бледный, всклокоченный, провожает взглядом своего…. Короля? Друга? Да нет, какая уж это дружба – пытка. Бес-ко-неч-на-я. А этот - хорохорится, пытается выдавить слабую улыбку, а в глазах такой мрак, что хоть топись, хоть вешайся. Гавейн оглядывается: неужто никто не видит? Да видят, конечно, не слепцы. Просто молчат. Гляделки и молчанка нынче главные забавы при дворе.

Ничего такая забава, горько усмехается Гавейн. Эх, если бы он не был так верен своему королю...

Но все, что он может, это утащить Мерлина в грязную, насквозь пропахшую вином и потом таверну и наливать тому кружку за кружкой, сыпля сальными шутками и наигранно поводя бровями. Мерлин пьянеет быстро – безоговорочная капитуляция организма. Два круга – и вот он уже жмется к жилистой руке друга, а слова спотыкаются друг о друга, словно взяв пример со своего же хозяина. Глаза блестят, мягкий рот приоткрыт, ниточка слюны тянется к деревянному ободку кружки. Мерлин хихикает, и у Гавейна противно сосет под ложечкой.

После - такая же сумятица, как и до. Гавейн тащит Мерлина по лестнице, словно куль с картошкой, только куль этот тепел и мягок, а еще его можно приложить затылком об стенку и, удерживая полубезумный взгляд распахнутых глаз, медленно скользить языком по колючему подбородку. Мерлин гортанно стонет и плавится в его руках. Еще немного – сорвать платок и ткнуться сухими горячечными губами в обнажившуюся шею. Кожа тут нежная, тонкая, лишь немного прикусишь – мгновенно нальется кровью. Можно выкусать на ней свое имя, если захочешь, или выкусать из Мерлина симфонию ни на что не похожих стонов. Можно, но Гавейн не станет.

Дверь в спальные комнаты едва держится на петлях – Гавейн буквально сносит ее плечом. Обстановка скудна, на столе – неубранная после предыдущего постояльца посуда с остатками вчерашнего ужина. Гавейн морщится, но Мерлин соскальзывает с него прямо на кровать, и становится сложно замечать что-то еще, кроме обнажившейся полоски кожи на его животе.

Гавейн знает, что Мерлин пьян, что это все иллюзия, что настоящий Мерлин не здесь, а где-то за высокими ставнями – с тем, кто в этот самый момент с силой вколачивается в чье-то чужое белокожее тело, с упоением отдаваясь собственным иллюзиям. Наказывая себя, наказывая каждого из них – за боль потерь, за страх ошибок, за непреодолимое одиночество, на которое обрекает власть. Артур не одинок, но слишком горд, чтобы понять это. Слишком боится отказа, пленник собственных слабостей и заблуждений.

Гавейн не судит – кто он, чтобы судить? – он просто гладит горячее извивающееся тело и думает о том, что не может, что не надо, что нельзя трогать. Всех – можно, а его, Мерлина – нельзя. И что это правильно.

- Ты слишком хорош для него, - выдыхает он Мерлину в губы и с силой вжимается пахом в податливые бедра. Мерлин стонет и льнет к нему совершенно по-девчачьи, закидывая ноги на талию, цепляясь пальцами за тонкую рубаху. Гавейн на мгновение позволяет себе расслабиться, вбирая в себя такие знакомые ощущения и запахи, а потом шумно выдыхает и, с легкостью выпутавшись из теплого объятия, скатывается на спину. - А для меня - тем более.

Мерлин тихо хнычет, возбужденный, раскрасневшийся, совершенно невозможный, и Гавейн снова не может удержаться: проводит рукой по поджарому, чуть подрагивающему животу, забирается пальцами под грубую ткань его штанов и, крепко обхватив умелыми пальцами сочащийся смазкой член, резко проводит по нему несколько раз вверх-вниз. Мерлину хватает пары движений, и вот он уже хватает ртом воздух, выплескиваясь теплым семенем в шершавую ладонь друга. Гавейн усмехается и, перегнувшись через того быстрым движением, мягко целует в нос.

Какими причудливыми дорогами ходит судьба, проносится у него в голове, и Гавейн снова откидывается на подушки. Вот он, бери – весь мой. Такой открытый, такой доступный. Гавейн подносит к лицу липкую ладонь и с любопытством разглядывает белые потеки на ней. Весь мой - и не мой совершенно. Он проводит кончиком языка по вязкой субстанции, всасывает большой палец в рот, наслаждаясь насыщенным, терпким вкусом, и тут же отдергивает руку, с досадой качая головой. Что же вы творите, Ваше Величество? Что же ты творишь, баранья твоя голова?

[Гость]

Т9-80 Утер/fem!Мерлин. "А у моего сына очень симпатичная служанка" Положить глаз на Мерлин, а та пытается избавиться от такого внимания с помощью принца.

867 слов

— Прежде чем вы начнёте меня ругать, хочу уточнить: я не колдовала!
Удивлённый подобным приветствием Гаюс приподнял бровь.
— Вот как?
— Да! — Мерлин с размаху опустилась на табурет и вцепилась ладонями в волосы, растрепав и без того видавшую лучшие времена косу. — На этот раз это точно не моя вина.
— А чья? И в чём? — Гаюс отложил в сторону стеклянный флакон, опасаясь уронить его на пол.
Мерлин же покраснела и молча потупила взгляд. Именно с такими выражениями лиц к нему обычно и приходили юные горожанки, пренебрёгшие матушкиным советом и скрасившие рыцарям пару ночей.
Гаюс схватился за сердце и требовательно спросил:
— Ты в положении?
— В самом безвыходном, — уныло согласилась Мерлин, а потом увидела хватающего воздух ртом наставника, моргнула и нахмурилась: — Погодите… вы вообще о чём?
— Мерлин, ты ждёшь ребёнка? — сипло уточнил Гаюс.
— Какого ребё… Ох, — она снова залилась краской. — Нет, что вы. У меня проблема с тем, что ведёт к детям. Ну… с тем, что мне не хотелось бы, чтобы вело к детям?.. Ой. То есть с тем, что ведёт к детям, но чего бы мне не хотелось. Причины не хотелось, то есть, не детей… Кажется, я запуталась… — Мерлин задумчиво пожевала губу, а потом выпалила: — В общем, у меня проблема с Утером!
— С Утером? — переспросил совсем переставший понимать разговор Гаюс.
— Да! Но разве я могу быть виновата в том, что сегодня он взглянул на меня и подумал: «О, а у моего сына симпатичная служанка»?!
— Мерлин, — попросил Гаюс, — вздохни и начни с самого начала.
Мерлин скривилась и принялась объяснять.
Выслушав девушку, Гаюс едва удержался, чтобы не сказать, какой верный это был бы ход — влюбить в себя короля. К счастью, подобный тип мышления подошёл бы скорее Нимуэ, чем Мерлин.
Поэтому лекарь только вздохнул и сказал:
— Возможно, я ошибаюсь, но единственный, кто может помочь тебе в такой щекотливой ситуации — это Артур. Он второй после короля, а ты — его личная служанка.
— Я боялась, что вы это скажите, — Мерлин застонала и спрятала лицо в ладони.

*
— Мерлин, — Артур тяжело вздохнул и потёр пальцами переносицу, — что за чушь ты несёшь?
— Но это правда!
— Мой отец не может к тебе приставать. Тебе просто показалось.
— Ничего себе игры воображения! — возмущённо вскинулась Мерлин, но наткнулась на предупреждающий взгляд принца и согласно кивнула. — Ну да, конечно, показалось. Вот если бы вас, ваше высочество, пощупали за задницу и сказали приходить ночью к кому-то в покои, вы бы наверняка восприняли всё правильно.
Мерлин резко отвернулась и принялась яростно потрошить шкаф принца, бросая грязные рубахи себе под ноги.
А ошарашенный Артур замер на месте, не сводя глаз со своей служанки.
Как мужчина отца он даже почти понимал. Мерлин была… хорошенькой. Слишком тощей на его взгляд, но достаточно… привлекательной.
Но как сын…
— Это невозможно, — покачал головой он. — Чушь какая-то. Он же сам говорил, когда появилась та троллиха, что давно ни за кем не ухаживал.
— Это за благородными леди нужно ухаживать, — фыркнула Мерлин и припечатала Артура взглядом через плечо. — А служанку можно и без лишних слов… А уж судя по тому, что рассказывала кухарка-Мэри, у вас даже братья и сёстры могут быть.
— Невозможно, — отрезал Артур.
— Почему нет? Милорду рассказать, откуда берутся дети?
— Мерлин!
— Да… сир?
Мерлин обернулась, и Артур впервые понял, что она выглядит довольно испуганной.
И едва слышно пробормотал пару ругательств.

*
— Эта идея не кажется мне удачной.
Фразу Мерлин повторила далеко не в первый раз, поэтому Артур закатил глаза и приглашающее похлопал рукой по столу. Девушка даже не пошевелилась, поэтому пришлось повысить голос:
— Мерлин! Заткнись и садись сюда.
— Но зачем мне это делать? — она непоколебимо скрестила руки на груди.
— Либо здесь и со мной, либо ночью и с Его Величеством.
— Выбор так себе. Третьего варианта не будет?
— Мерлин, я теряю терпение.
Девушка уныло оглянулась, ища пути к отступлению, но потом всё-таки скользнула мимо Артура, повернулась к нему лицом и чуть подпрыгнула, уперевшись ладонями в стол, чтобы сесть.
— Что теперь?
— Перестань вести себя так, будто я собираюсь тебя убивать, — проворчал Артур, подходя ближе. — И раздвинь ноги.
Мерлин напряглась ещё сильнее.
— Это ещё зачем?
— Затем, что это должно выглядеть как страстный поцелуй, а не как изнасилование.
— Я вообще не понимаю, как этот… поцелуй может избавить меня от общества твоего отца.
Артур вздохнул и почти решил, что она над ним издевается, когда поймал смущённый взгляд огромных и совершенно невинных глазищ.
— Потому что, — сказал он, — я тоже имею право на развлечения. Отец не станет отбирать у меня… девушку.
— Ха, насколько я помню, ситуация с Гвен ему не очень-то понравилась. Как бы меня из Камелота не выгнали.
— Одно дело влюбиться в служанку и хотеть на ней жениться, и совсем другое… — Артур чувствовал, что ещё немного, и он начнёт краснеть, поэтому скомкано закончил: — совсем другое развлекаться со служанкой. Если то, что рассказывала тебе та кухарка, правда, отец меня поймёт.
Покраснела Мерлин.
— Прекрасно, — невнятно сказала она и вздрогнула, когда Артур придвинулся поближе, встав между её ногами. — А когда он придёт?
— Скоро.
Артур впервые оказался к ней настолько близко, и поэтому впервые смог настолько хорошо рассмотреть её лицо и заметить и длинные угольно-чёрные ресницы, и маленькую родинку над бровью, и даже тоненькие линии намечающихся морщинок в уголках губ, появившиеся из-за её улыбки.
— Насколько скоро?
— Скоро, — повторил Артур, в этот самый момент обнаруживший, что по краю радужки у неё проходит едва заметная светлая, будто бы золотистая полоса. — Но мы можем начать сейчас. Чтобы было достовернее…

*
Его Величество Утер застал очень страстный поцелуй.